Там его из аудитории, вроде, не гнали, напротив, приметили и повышенную стипендию даже платить стали. Светлая голова, значит, пользу родине принести может. А он вон что на народные деньги вытворять начал. Листовки запрещенные распространять решил. Надо еще выяснить, что за содержимое в этих прокламациях.
Рогов всерьез недоумевал. Как же так, мы строим первое в мире социалистическое государство, наукой доказано, что советский строй самый прогрессивный в мире. Так откуда же берутся такие фрукты, как Колпачев?! Уму непостижимо. Тут он усмехнулся. Сейчас он сам пришел в библиотеку не изучать труды марксизма—ленинизма—сталинизма, а за какими—то постыдными материалами деревенских мистиков да шарлатанов. Только больно сильно начали доставать его мутные тревожные сны. Не избавиться от них самому. Смутно Вадим понимал для себя: болит живот – выпей таблетку, кровит рука – зажми марлей или, на худой конец, подорожником. А вот что с душевными проблемами делать? Тут он своего ума никуда приложить не мог, как не пытался.
Он поднялся по который раз отремонтированным ступенькам лестницы старинного здания, открыл тяжелую дверь. Восстановить читательский билет оказалось действительно не трудно – у Вадима была и нормальная московская прописка, и более чем серьезная работа.
Затем следователь не спеша отыскал научно—исследовательский отдел и пристроился в небольшую очередь к библиотекарю – девушке типично казенного вида, словно администрация подбирала персонал под стать пафосному статусу вверенного ей здания.
Суровая девушка в больших очках с черной роговой оправой затребовала у него удостоверение и протянула руку за бланком, по которому посетитель должен был запросить соответствующий трактат. Но Рогов не знал, где и что искать. Поэтому состроил просительно—заискивающую мину, ни дать ни взять, мелкий уголовник, пойманный на уличной краже, и быстро затараторил:
– Мне бы, девушка, что-нибудь про сны. Объяснения там и научное обоснование…
Библиотекарь нахмурилась:
– Простите?! Вам какие-то конкретные диссертации?
Вадим с чуть виноватым лицом пожал плечами.
– Да мне для начала хотя бы просто понять, как наша наука трактует сны.
Девушка критически осмотрела стоящего перед ней парня:
– Так получается вам нужно нечто из сомнологии? Насколько знаю, в конце 19 века и начале 20 в России были кое-какие интересные достижения в этом направлении. А насчет снов – может, вас вообще интересует что-нибудь из онейрологии?
Молодой следователь замер, не понимая, о чем идет речь. Тут молодая библиотекарь, наконец, улыбнулась.
– Да вы не волнуйтесь. С онейрологией вообще много вопросов у современной науки. Сам термин существует уже чуть ли не две тысячи лет, а вот разобраться в том, что же такое сон это не слишком помогло. Онейрология изучает именно сновидения, а сомнология в этом отношении более общая наука, здесь изучают технику сна. Как раз