Радвин, глупый милый храбрый Радвин, брат, заменивший ей и бессердечного отца, и погибшую в родах мать, встал на пути клинка. Заслонил ту, что всегда любил. И рыдая над его телом, Айрис поклялась самыми страшными клятвами, что всё исправит.
На лбу выступил холодный пот. Я схватилась за шею, пронзённая картинами пережитого. Этим клятвам было не суждено сбыться, ведь несколько дней спустя братоубийцу казнили – и единственная милость, что была положена высокородной даме, это замена повешения на отсечение головы.
Трясущимися руками я вцепилась в графин с водой. Стуча зубами о стекло, стала глотать холодную воду, как заморённая лошадь. Всё это уже случилось, но, парадоксальным образом, ещё не произошло. Как же быть?
У меня было преимущество по сравнению с настоящей Айрис Вилфорт, герцогиней из «Голубых холмов». Мне плевать на разочарование отца. Плевать на неверного жениха. Я выросла в другом месте и времени, пусть и не смогу их назвать, и могла устроить жизнь иначе. Радвин не умрёт – во всяком случае, не по моей вине. И топор палача не коснётся этой шеи.
Успокоившись, я вылезла из постели. Разум прояснился, обстановка больше не казалась навеянной сном. Мебели здесь было не слишком много, ровно столько, чтобы удовлетворить насущные нужды. Устланная периной кровать, гардероб, сидячая ванна за ширмой, письменный стол. Ещё тройка кресел-близнецов и туалетный столик. На последнем теснились баночки с притираниями и флаконы душистой воды, но меня интересовало другое. В небольшом, с ладошку, зеркальце отразилось осунувшееся лицо. Мы с Радвином были схожи и различны одновременно. Оба черноволосы, с золотистой кожей и резкими чертами, унаследованными от прародителей – по семейной легенде, драконья кровь текла в наших жилах. Я потыкала пальцем щёку, опасаясь нащупать чешую.
Глаза, светлым серебром горящие на лице, мне достались от матери. Сейчас они были запавшими, с тёмными полукружьями синяков. Последствия «безалаберности», как выразился папенька.
Именно сегодня был тот день, когда доведённая до белого каления Айрис впервые решила обратиться к чёрной магии. Но её способности были неразвиты, а тёмные дорожки не прощают дилетантов. Она едва не погибла, не сумев совладать с тем, что призвала.
День, когда всё покатилось к чертям.
– Дурочка, – сказала я отражению и показала язык. – Теперь моя очередь водить.
В душе поднималась уверенность, от которой не сиделось на месте. Вместо того, чтобы спускать собак на ни в чём не повинную Ханну, мне стоит устранить сам корень проблемы.
А именно – разорвать помолвку.
Глава 2
Воспоминания Айрис о женихе вызывали у меня рвотные позывы. Она была влюблена в него как кошка, а он… Словом, он вёл себя именно так, как всякий не обременённый совестью мужик, имеющий под рукой навязанную ему фанатку. С поправкой на положение и нравы – по крайней мере, он не мог использовать её в постели.
Зато мог заводить романы