на досуге. – Мой ответ был столь же любезен, аж зубы заломило от этой сахарности. – Знаете ли, можно прийти к любопытным выводам, если посмотреть на свою жизнь со стороны.
Герцог сощурился, рассматривая меня так, будто впервые видел. Ждал, наверное, что сейчас я разрыдаюсь и перестану ломать комедию. А потом буду вымаливать прощение за эту выходку. На коленях. Его взгляд я выдержала, даже не шелохнувшись.
– Мы не можем расторгнуть помолвку, – сказал он, убедившись, что никто не собирается идти на попятный. – Это просто чушь. Союз нужен нашим семьям.
Я цокнула языком, не в силах сдержать улыбку.
– Как разумны и практичны вы вдруг стали. Где же были эти прекрасные качества все эти годы? Вы упивались моими страданиями, унижали, играли чувствами, но ни разу не подумали, к каким последствиям это может привести? Игры кончились, сэр Леонар. И не в вашу пользу.
Он едва не вскочил с кресла, ошарашенный этой отповедью. Было заметно, что в его голове метались встревоженные мысли. Видеть его таким неуверенным мне нравилось куда больше. Чем больше он нервничал, тем спокойнее становилась я.
– Вы преувеличиваете, – наконец выдавил он, сжимая переносицу. – Не знаю, что за сплетен вы наслу…
– Даже не пытайтесь, – отрезала я, гневно сузив глаза. – Слышите меня? Я в своём уме и трезвой памяти, так что у вас не выйдет всё перевернуть с ног на голову. Зачем мне сплетни, когда вы и без них отлично справлялись? Взять хотя бы Великий бал в прошлом году, на котором вы не стесняясь поливали меня грязью.
– Я всего лишь сказал, что вы… не слишком образованны. Разве этим я погрешил против правды? – Он упрямо тряхнул головой, блестящие кудри рассыпались по плечам. – Вы же никогда не обременяли себя ни науками, ни книгами.
– Это из книг вы почерпнули такие изящные формулировки? Кажется, между «не слишком образованна» и «глупа, как курица с отрубленной башкой» всё же есть разница. Даже моего ума хватает, чтобы это осознать.
Он хотел что-то возразить, но я остановила его, вскинув ладонь:
– Довольно, сэр Леонар. Приберегите красноречие для какой-нибудь из тех девиц, к которым вы таскаетесь. Решение уже принято.
– Это просто безумие.
– Ах, ну чего ради вы так упираетесь? Вы же из кожи вон лезли, показывая, как не по душе вам такая супруга. Так празднуйте! Долгожданная свобода сама идёт вам в руки.
Отчего-то, никакой радости на породистом лице герцога Олбриджа не наблюдалось. Одно смятение. К такому повороту жизнь его не готовила. Может, он и правда был бы счастлив избавиться от Айрис, но тот факт, что она первая захотела это сделать, ударил его по самому чувствительному месту – раздутому самолюбию.
Прилипчивая слезливая девчонка, висевшая ярмом на шее, вдруг открылась с другой стороны. Держалась с достоинством, отстранённо, не давала сбить себя с толку. Даже манера речи, даже взгляд её изменились. Всякий, кто достаточно хорошо знал сэра Леонара, понял бы, что тот до крайности заинтригован.
И это совсем не тот эффект, которого я добивалась.
– Вот