участи быть убитым взглядом подвергся не абы кто, а сам Валет Червей, его злейший враг, а пощада к врагу была против правил злодея, хотя, что тут сделаешь, когда Валет Червей выглядел чересчур решительно для того чтобы просто так, честно и благородно, вступить с ним в открытую борьбу, потому-то и пришлось нарушить свои правила, и Королю Пик это крайне не нравится, и опять, опять ему опять нужно удовлетворить свою жажду убийства, и на этот раз жертва его должна умереть на его условиях, иначе покой ему, как «говорят», будет только сниться. Король Пик взирает на Загадку. Та все еще сидит на его плече. Странная Загадка, почти человек – может, стоит ее забыть, чтобы насытиться? Король Пик бьет ладонью по плечу, уверенный, что Загадки больше не будет.
Не исчезла. Прилипла к линии жизни на ладони. Муха никак не могла быть Загадкой.
– Так-так-так, – задумчиво и вслух говорит Король Пик перед тем, как попадает в Дом.
21:30. РОВНАЯ И ПУСТАЯ УЛИЦА ПИОНОВ
Золотая Дама любит убеждать себя, что она не замужем, и также любит представляться Бриллиантовой Императрицей при знакомстве с красивыми и богатыми мужчинами. И только сегодня, впервые в жизни, она использует это имя не для развлечений в дорогих машинах, а чтобы отделаться от позора, скрываемого коротким платьем. Герцогиня чувствует каждую букву на своей коже, будто это только что сделанное тату. Ощущает чужую печаль в своей душе. Понимает, что неправильно использовать праздный псевдоним в моменты великой трагедии, и поэтому она, самая красивая модель Каменного Города, начинает считать себя не Бриллиантовой Императрицей, а Серебряной Дочерью.
Она смотрит на добровольно убитые рекламой дома, и сердцу ее от этого стало бы легче, если бы до этого над ней не надругались. И почему вдруг она захотела его? Он не богат и красивым его не назовешь… Захотела новых чувств? Золотая Дама получила их сполна – но от конфликта ее привычных представлений с этими чувствами ее прекрасное тело наполнилось изнутри чем-то неприятным и в виде слез стало выливаться у нее из глаз. И продолжает выливаться прямо сейчас. Она бредет по пустой вечерней улице, старается не думать, но не думать не получается, и в один момент останавливается у пешеходного перехода и смотрит на дорогу. На пустом асфальте одна машина, и та еще далеко. Она вытирает слезы внутренней стороной ладони. Пара ресничек прилипает к ее линии жизни.
Она ступает на переход.
21:30. РОВНАЯ И ПУСТАЯ УЛИЦА ПИОНОВ
Адъютант давит на газ. Его сердце болит. Сизые руины осени. Он уверен, что с Мечником произошло нечто страшное. Ему жарко, не хватает дыхания. Почему он ему доверил расправу над Вечностью, когда он сам, по закону «око за «око», должен был с ней расправиться? Почему они опять поменялись местами – ведь этого ужаса и смертельной боли не было бы, если бы он, Князь, как нормальный человек, сам бы исполнил то, что должен был исполнить.
Князь задыхается. Он знает, что его брат мертв, и поэтому он сам сейчас умрет,