взгляд безумца на Диего, почти сразу же сталкивается среди рыночных рядов с Доном Алексусом.
Сцена третья
Беседа Дона Грегуара с Доном Алексусом на центральном рынке Mercado Central. Дон Грегуар и его старый друг, обедневший идальго Дон Алексус, случайно встретившись, безуспешно шатаются по центральному рынку в надежде потратить свои последние деньги. Они останавливаются у главного входа. Утонченный интеллектуал Дон Алексус страдает сезонным ринитом, постоянно сморкается и чихает. Все это время Вор Костелло безуспешно пытается выкрасть у Дона Грегуара мешочек с деньгами, которые ссудил ему ростовщик Гонорис.
ДОН ГРЕГУАР
Бродяга вымотал мне душу…
ДОН АЛЕКСУС
А ты мой друг его не слушай.
ДОН ГРЕГУАР
Он с тем, в чем я боюсь себе признаться,
Меня заставил утром целоваться…
ДОН АЛЕКСУС
Ты восприимчив, как ребенок…
Тебя растеребит любой подонок…
ДОН ГРЕГУАР
(задумчиво)
Диего не подонок, милый мой.
(После некоторой паузы.)
Сегодня ничего не купим здесь с тобой…
ДОН ГРЕГУАР И ДОН АЛЕКСУС
ДОН АЛЕКСУС
Ведь нам не утолить желания нуждой…
ДОН ГРЕГУАР
(продолжает мысль)
О, если б камень стал едой
Или разменною монетой,
Порвали б мы, мой друг, с нуждой
И прекратили б маяться по свету.
Купили б урну и каноп
И чашу в золотой оправе,
Свечей прекрасных целый сноп.
Как жить в безденежной отраве?
Повисла пауза.
ДОН ГРЕГУАР
Уж лучше задохнуться в бахроме богатства,
Чем прозябать в лохмотьях нищеты.
ДОН АЛЕКСУС
Ох, если б камни, что меня так тяготят
И тянут душу в ад, как грешника проклятья,
Мне обратить в струю веселья и отрад,
Познать богатства сладострастные объятья!
Я был бы рад купаться в мраморной купели
И перед сном вкушать бокал «Марго» кровавый,
Забыть о премиях, что ломаным грошом гремели,
Легко дышать, смеясь над прежнею отравой…
ДОН ГРЕГУАР
Но в памяти, мой друг, я сохранил заметки,
Как ты блистал умом и словом метким.
Ты что ж, не смог вложить все эти дивиденды
В судьбы счастливые и щедрые моменты?
ДОН АЛЕКСУС
Мой прежний ум, увы, уже не тот,
Уже не блещет прежней остротою,
Пытаюсь одолеть английский, словно крот,
И грежу ананасами под африканским зноем.
А годы, как угрюмые верзилы,
Меня теснят, смеются надо мной.
Дааа, это крах, низвергнут был Аттила,
И денег нет – цена за то, чтоб быть собой.
ДОН ГРЕГУАР
И у меня, мой друг, все то ж:
Невзрачное житье, долги, изжога,
Среди друзей уж нет вельмож
И длинною становится короткая дорога.
Все