потому ли что я спросила его?» – подумалось мне, но спрашивать об этом я не стала.
– Почему ты думаешь, что мы расстанемся? Я тебя уверяю, что нет.
Эти слова заставили меня улыбнуться, и мы продолжили путь, оберегаемые магией осеннего леса, краски которого становились только ярче. Теперь вокруг нас раскинулись красивые деревья с оранжевыми и красными листьями, похожими на перья огненных птиц, а воздух – кристальный и звонкий – наполнился приятным запахом осенней свежести. Небо приобрело оттенок стали.
Путь был непростым, но зато можно было больше не бояться преследования. Мы шли, пока не наткнулись на деревянную стелу, испещренную золотыми письменами:
«Чертог осени».
Конечно, было ощущение, что осень пришла в этот лес слишком рано, но, несмотря на все это, я чувствовала… счастье? Да, я была в эти минуты абсолютно счастлива.
Я замерла на месте, увидев вдали какие-то здания, мелькнувшие между деревьев. Я посмотрела на Лендара и спросила:
– Что это такое?
– Заводы и фабрики, – отозвался он.
Я вспомнила, как всегда с замиранием сердца слушала рассказы об этих фабриках, как старый мастер хранил рецепты оттуда как зеницу ока… Но теперь они были заброшены, а их пустые глазницы маленьких окон заросли мхом и паутиной. Я почувствовала странное горькое чувство, наполняющее мое сердце – чувство сожаления от невосполнимой утраты. Эти здания были символом технологической мощи и процветания, но теперь они были мертвыми и пустыми, словно жизнь навсегда покинула их.
Вскоре я заметила, как деревья вокруг расступились, и перед нами открылся захватывающий панорамный вид, но место, которое я так мечтала увидеть, оказалось совсем не таким, каким я его себе представляла.
Глава 8
Мы оказались на возвышенности, где внизу был виден Белый город – тот самый легендарный город магов, который пал от Бездны первым. Но вместо величественного замка или красивого города я увидела лишь развалины и следы разрушения. Почему-то в моем воображении он все еще оставался прекрасным, и теперь я испытала горькое разочарование.
Возле него, я заметила, расположился еще один, больше похожий на военный лагерь, окруженный густым лесом, но уже почти являющийся полноценным городом. Но на фоне величественных белоснежных руин, он больше всего походил на уродливый муравейник.
– Это Торм, – объяснил Лендар, указывая на город внизу, – город мародеров, или последний оплот нистарцев. Сольн берет большую пошлину со всех въезжающих – это большее, что можно сделать для города, который грабят… А выше – Торисанд. Это и есть Нистарский Белый город.
– Мертвый город… – вырвалось как-то само у меня, но Лендар все слышал.
– Нет, не мертвый. Иногда очень даже живой. Только кажется, будто наступило затишье, но это не так. Сама увидишь.
Мы пошли по дорожке вниз к Торму. Лендар вел Коржи под уздцы. Пока мы спускались, мой взгляд все еще был устремлен на Белый Город Нистара, уходивший в подножие горы. Он был разрушен и оставлен, но продолжал внушать