плаща и разрыдалась. Рыдая, она направилась к своей машине. Рублевский пациент догнал ее, остановил и стал горячо убеждать в чем-то. Она отмахнулась от него, заливаясь слезами. Села в свой меrsedes и уехала.
Надо быть милосерднее к людям, детка, – сказал победивший мерехлюндию пациент, вернувшись к девчушке. Не надо быть такой дурой! – отрезала она.
Распахивая перед ним дверцу, она обличила его: а ты хочешь быть ко всем добреньким!
И он увидел лицо, которое уже поразило его однажды.
Да, только не добреньким, а добрым, – поправил он ее, занимая место в ее kia.
7.
И все-таки, несмотря ни на что, он женился на ней.
Этот вечный холостяк, весельчак и интересант, волочившийся за двумя, а то и тремя юбками одновременно, не мог поступить иначе.
Любовь схватила обоих за горло и не отпускала.
Он привязался к ней с такой силой, что нечего было и думать о том, чтобы отвязаться. А она привязалась к нему. Он был старше нее на десять лет, но они ощущали себя ровесниками, и это было новое состояние для обоих. Ее известность сделалась составляющей их отношений. Она улетала на войну, как будто даже и не страдая от разлуки с ним. Страдал он.
Зато ее возвращение сулило подростковую радость обоим.
Девочка войны – это был новый человеческий тип, с которым следовало считаться. Знаменитое ее фото, которое так и называлось: Девочка войны, – обошло все мировые агентства. Она стала звездой Интернета.
Она получала самые престижные международные премии за свои фотографии и раздражала тех, кто крутил колесо истории. От рядовых до генералов. От политиков до политиканов. От главных действующих лиц до рядовых исполнителей. Да, вот именно: от действующих лиц до исполнителей. Она бесстрашно показывала то, чего никто не показывал, и ей советовали не показывать: изнанку жизни.
Ее фишкой были подписи под фотографиями. Маленькие эссе явно свидетельствовали о незаурядном публицистическом даре. Власть имущие были ее излюбленной мишенью. Ее материалы гуляли по Интернету, повышая градус ненависти к ней. Она все чаще получала письма с угрозами.
Они жили теперь на два дома: в Москве – на купленной квартире, в Лондоне – на съемной. Три международных фонда, один за другим, предложили ему хорошие деньги. От первых двух предложений он отказался. Принял – третье.
Он работал переводчиком-синхронистом и все обещал себе, что сядет за что-нибудь художественное, но на художественное отчаянно не хватало времени.
Между тем, мировая известность девочки войны ширилась. И ширился ареал съемок. К горячим точкам на Кавказе прибавились точки на Ближнем Востоке, в арабских и африканских странах. Из Лондона разъезжать по миру было удобнее, нежели из Москвы.
В Москве многое изменилось. Почти все. Вернувшись из поездки, она забиралась с ногами на диван, укладывала голову ему на колени, и начинались долгие разговоры