нет. Как нет и имён. Но всё-таки тут кого-то почтили, изобразив феникса на каждой плите.
– А что со статуей? ― спросила Таня. ― Такой урод, да ещё с коброй в качестве питомца. Это же не основатель. Ему до грозного пирата как шпрехшталмейстеру до дрессировщика.
– Что за хрень ты сказала? ― насторожился Володя. ― Шпрех какой-то. Немец, что ли?
– Откуда-то к слову пришлось, ― пожала плечами Эси. ― Так называют того, кто в цирке номера объявляет. Я хотела сказать, что статуя мне точно напоминает злющего колдуна. И буква. Это и есть Дестан?
– Не знаю, ― ответил Костя. ― Наверное. Я его в глаза не видел. Но все похороненные здесь были его ближайшими и доверенными помощниками в разные времена. Масоны или нет – понятия не имею. Если да – то не простые. Руководители ложи или что-то в этом роде.
– А даты, что у них обозначены, вовсе не совпадают с рождением и смертью?
– Думаю, это периоды их службы хозяину. Алина, а ты как считаешь?
– Нам пора возвращаться. Замёрзла. Холодно тут, как… в склепе.
Но Таня сказала, что опять чувствует глаз. Джоконда подтвердила. Кэп покрутился во все стороны, ругнулся «Доппельгерцем», потому что ничего такого не обнаружил. Зато Костя…
Костя увидел. На одном из постаментов торчала шкатулка – так себе, обыкновенная. Но из неё вылетел… нет, на глаз не смахивает. Небольшой камушек вроде, всеми цветами радуги сияет, переливается, будто и впрямь подмигивает.
Сверчок понял: больше никто не видит чудо-камень. Значит, и говорить о нём не резон. Повисел любопытный красавчик – и назад нырнул. Надо будет Милвуса потом спросить, что за штуковина ещё бывает, доступная только тайному зрению. Кроме мешочка и часов, разумеется. Или не спрашивать?
Друзья вышли на белый (точнее, слегка зеленоватый) свет и с удовольствием вдохнули свежий воздух. Сверчок опять помучился с ключами.
– Обязательно запирать? ― спросила Таня.
Он пожал плечами.
– Просто не хочу неприятностей. Сам Дестан давно не здесь, где-то скрывается. Но он явно желает, чтобы склеп был в порядке. Поэтому вещи должны оставаться на местах. Хватит того, что парусник забрали.
На обратном пути Костя напомнил друзьям, что надо бы сочинить правдоподобную версию возвращения Вероники домой, да ещё грамотно её обставить. Пока шли, периодически усмехался про себя, так как спутники явно не поднаторели в искусстве благотворных дезинформаций.
Таня с Алиной ещё отстали на минутку.
– Я уловила, что стерва в доме меня вроде гитаной назвала, так?
– Ты знаешь, кто это?
Таня фыркнула:
– Понятия не имею – откуда, но, представь себе, знаю! Так цыганок называют. Нет, ну ты подумай! Мексиканка меня едва увидела – и тут же вывод сделала, кошка драная! Я чокнусь когда-нибудь от таких намёков!
– Зачем так переживать? Мало ли кто мы есть! В паспортах национальность сейчас не указывается, а по воспитанию мы все – русские. Так что давай лучше версии выдумывать…
Володя