стоял, и понял, что забрел в очередь за мороженым.
Деревянная тележка мороженщика была похожа на куб, ее накрывало белое мешковатое покрывало, по которому непрерывно стекала вода от тающего льда и копилась в луже под тележкой. Следы от нарезанных фруктов, лежавших на той тележке в треугольной железной миске, раскрасили в свои цвета светлую рубаху годархидского продавца. Мороженщик, чью почти только голову было видно из-за прилавка, глубокой ложкой доставал плохо порубленный лед из отверстия в тележке, после чего высыпал содержимое ложки в бумажный треугольный стаканчик, добавлял фруктов по вкусу и продавал нетерпеливым покупателям.
– Как можно есть мороженое, когда так воняет рыбой? – тихо произнес Уилл и убедился, что никто из стоявших в очереди его не услышал. – Я не стою в очереди за мороженым. Я ищу здесь своего брата, – проговорил Уильям и поспешил отойти в сторону, чтобы освободить место в очереди.
Внимание Уильяма привлекли кожаные чемоданы коричневого цвета, которые были у каждого из троих детей той женщины. Те их с трудом тащили за собой, продвигаясь в очереди. Возможно, они тоже поплывут на том корабле, подумал Уилл, и решил что неплохо было бы с ними познакомиться или даже подружиться, раз уж завязался хоть и неуклюжий, но все же разговор. Следуя намеченному новому плану, он поспешил снова занять место в той очереди. Как только он это сделал, к нему тут же обернулась Флорина Лилиан, будто ждала его, предположил Уилл, но его догадка оказалась неверной. Она обернулась из-за того, что он забрызгал ее ботинки, наступив в лужу рядом с ней.
– Извини, я не хотел тебя испачкать, – настороженно проговорил Уилл, не зная, какую реакцию ожидать на забрызганные им ботинки.
Но на его удивление, Флорина Лилиан ничуть не расстроила сложившаяся ситуация, а наоборот, даже повеселила.
– Они уже износились, ничего страшного, – Флорина Лилиан на секунду задумалась, прокручивая в голове сказанное соболь только что. – Я не хочу сказать, что, если бы они были только что приобретены, я бы расстроилась. Я так сказала, чтобы ты не чувствовал себя виноватым.
В зарождавшейся беседе воцарилось неловкое молчание, как со стороны Уильяма, так и со стороны Флорины Лилиан. Но Уилл не мог стоять и терять время впустую, ведь ему нужно было скорее найти Макса и успеть к отплытию корабля. Еще нужно было успеть попрощаться с родителями, так что времени у него практически не осталось.
– Еще раз прошу прощения, – Уильям говорил в спешке. – Меня зовут Уильям Обих…
– А какое у тебя второе имя? Или ты уже знаешь, какое из двух имен будешь носить? – обернувшись, в один голос спросили братья и стали с нетерпением ждать ответа.
– Это мое единственное имя, – ответил Уилл, предварительно проверив обод своей шапки, чтобы убедиться, что из-под нее не вывалился ни один локон его волос. – Мне не давали второго имени. Оба моих родителя из племени ширинтон.
Кажется, братья не заподозрили, что от них что-то скрывают, решил Уилл, ведь, услышав его ответ,