темноты.
Уильям вспомнил, как Кэлозира и Рэблуса назвал спящий на втором этаже их магазин человек. Он решил, что это прозвище братьев точно должен знать тот, кто стал их должником.
– Двухголовая рыбина, – быстро произнес Уилл.
Тишина продлилась всего пару секунд, после чего из темноты раздался все тот же возмущавшийся голос:
– Берите любой шарф и уходите. Я сейчас буду закрываться.
Уильям решил, что продавец спешит на причал, чтобы не опоздать к прибытию корабля, и поэтому его поведение казалось слегка нагловатым.
Шарфы были аккуратно сложены на полках практически у каждой стены. Уилл уже решил, какой шарф взять в руки, но не дошел к нему, так как почувствовал, что наступил на что-то мокрое. На полу был виден мокрый след, который тянулся от входной двери в темную комнату, из которой с ним говорил продавец. Любопытство Уильяма заставило его сделать пару шагов к арке и заглянуть в комнату. Там в темноте он разглядел уже знакомый ему сундук, которым его чуть не сшибли рыночные рабочие в тот момент, когда он смотрел, как вонючей рыбой кормили собак. Сундук будто совсем недавно выловили из воды, он стоял в небольшой луже, которая вытекла из его внутренностей.
Уильям заметил в том сундуке трещину, из которой виднелся кусочек ткани. Потянув за нее, он достал из сундука белый шарф, который потемнел от пропитавшей его грязной воды.
– Испортил товар, придется забрать его себе в уплату долга, – сказал высокий худощавый продавец, выходя из той темной комнаты. Он уже почти прошел мимо Уилла, но его взгляд снова упал на мокрый шарф, а руки потянулись к нему чтобы пощупать. – Это старая вязка, сейчас мы такую не используем, – с удивлением задумался продавец. – До чего же приятная вязка. Где вы ее нашли? Завалялся под какой-нибудь полкой?
Уильям уже хотел ответить на заданный ему вопрос, как в лавку вбежал рыночный рабочий, заставив шары на потолке пустить свою привычную волну. Высокий молодой ширинтонец не мог побороть отдышку, чтобы донести свою весть. Он постоянно поглядывал на дверь через которую вошел, тем самым передавал всем присутствующим в комнате свое волнение.
– Говори же, – скомандовал продавец пареньку.
Уильям заметил напряжение и даже страх в глазах продавца. И это чувство отчасти передалось и ему.
– Он уже идет сюда? – с дрожанием в голосе спросил продавец. В ответ ему кивнули головой сверху вниз, после чего тот достал из кармана своих брюк монету, кинул ее ширинтонцу и указал на небольшую, еле заметную дверь за своим столиком. – Долг уплачен? Теперь прошу проследовать на выход за моим помощником, я закрываю лавку, – сказал продавец Уильяму и, не дожидаясь ответа, направился к входной двери, чтобы закрыть и ее.
Уиллу ничего не оставалось делать, как проследовать за ширинтонцем к двери, которую продавец назвал выходом. Спрятав теперь уже свой шарф в карман плаща, он вбежал в дверь, которую ему придержал помощник продавца, дружелюбно сверкая улыбкой, переполненной страхом. Пробравшись через узкий темный