нечестную игру, – сказал он. – Вы ничего не сообщили мне о положении капитана в военном ведомстве. Все это для меня новость.
– Ладно, – улыбнулся Хьюз. – Если хотите, наше пари отменяется.
– Нет, что вы! – воскликнул Брей. – Оно остается в силе, и я собираюсь его выиграть. Вы, похоже, считаете, что отлично поработали сегодня утром. Но разве мы хоть немного приблизились к раскрытию убийства? Что скажете?
– Немного все-таки приблизились, – вкрадчиво произнес Хьюз. – Разумеется, эта леди останется под арестом.
– Да, конечно, – ответил инспектор. И приказал: – Уведите ее!
Констебль подошел к графине, а полковник Хьюз галантно открыл перед нею дверь.
– Софи, – сказал он, – у вас будет возможность придумать другую историю. Вы умны, так что это не составит для вас труда.
Графиня бросила на него ненавидящий взгляд и вышла. Брей поднялся на ноги. Они с полковником Хьюзом стояли лицом к лицу по обе стороны стола, и что-то в их поведении наводило на мысль о вечном противостоянии.
– Итак? – язвительно ухмыльнулся Брей.
– Есть еще одна возможность, которую мы проглядели, – сказал Хьюз. Он повернулся ко мне, и меня поразило ледяное выражение его глаз. – Знаете ли вы, инспектор, что этот американец прибыл в Лондон с рекомендательным письмом к капитану… с письмом от кузена капитана, некоего Арчибальда Энрайта? И знаете ли вы, что у капитана нет кузена с таким именем?
– Нет! – ответил Брей.
– А между тем, это так, – сказал Хьюз. – В этом признался мне сам американец.
– Тогда, – обратился Брей ко мне, и его сощуренные глазки уставились на меня таким пронизывающим взглядом, что по спине у меня побежали мурашки, – тогда вы арестованы. Я оставлял вас до сих пор на свободе только потому, что у вас есть приятель в консульстве Соединенных Штатов. Но теперь этому пришел конец.
Меня словно громом ударило. Я повернулся к полковнику, к человеку, который предлагал мне в случае необходимости обратиться к нему, как к другу… к человеку, который, как я считал, спасет меня от такой участи. Но он смотрел на меня пустым, как у рыбы, неприязненным взглядом.
– Совершенно верно, инспектор! – сказал он. – Заприте его! – и когда я начал было протестовать, подошел ко мне вплотную и прошептал: – Молчите. И ждите!
Я попросил, чтобы мне разрешили вернуться к себе в квартиру, связаться с друзьями и посетить наши консульство и посольство. По предложению полковника Брей согласился с этой не совсем законной просьбой. Так что ближе к вечеру меня выпустили из Скотланд-Ярда в сопровождении констебля, который, пока я пишу это длинное письмо, беспокойно ерзает в мягком кресле. И вот только что он сообщил мне, что его терпение лопнуло, и мы немедленно отправляемся. Так что у меня нет времени размышлять, нет времени прикидывать, что меня ожидает, принимая в расчет неожиданное обвинение