желания глазеть на поезд. Ее ждали более интересные дела. Уже несколько месяцев она с соседками обсуждала дачницу, купившую в Новом Мире домик, да вместо такой нужной картошки засадившую свой участок цветами. Подобное поведение дачницы виделось из ряда вон выходящим. Другие дачники пусть и баловались цветочками, но не до такой степени, чтобы перестать высаживать картошку. Эта тема оказалась неисчерпаемой. В конце концов, не все же время смотреть телевизор и судачить о заговорщической политике «Империи Зла». Вслед за «телевизором» они находили эту метафору подходящей для обозначения страны, находящейся где-то далеко за каким-то океаном. И, конечно, женщины были уверены, что такое меткое название могло иметь только отечественное происхождение.
Вот от таких важных вещей отвлекли кассиршу известия о том, что на ее вокзале какие-то пассажиры, которых там быть не должно до самой весны, «распоряжаются как хозяева и даже сломали замок». Подобных вольностей женщина стерпеть не могла. Деловито осмотрев снесенную ветром кровлю туалета и сбитый замок, она принялась искать крайних, как часто бывает в случаях, когда подозреваемых слишком много и найти виновного затруднительно. Первым, кто попался на ее, пути был «подозрительный» десятилетний мальчик. Он стоял у самой двери со сломанным замком и даже «с подозрительным видом» на замок смотрел, «даже как бы улыбался при этом».
Кассирша никогда не читала воспоминаний русского путешественника с псевдонимом «Н», который в середине девятнадцатого века побывал в Ливане. «Затруднения всяческие, кои ежечасно испытывает оттоманское правительство, – писал он, – не находя иного разрешения, извергаются обыкновенно гневом на головы беззащитных маронитов». Кассирше и не обязательно было знать подробности этой давней истории, чтобы поступать по примеру оттоманского правительства.
Ребенок не мог понять, почему запрещается смотреть на сломанные замки, а кассирша, не обращая внимания на его вопли, продолжала ушную трепку в стиле Груздева. Она не учла одного – мать мальчика, владевшая в Туле продуктовыми ларьками, выходила и не из таких ситуаций. На понятном кассирше языке «бизнес-леди» объяснила, как глубоко та заблуждается. Кассирша извинилась перед ребенком и «пошла…», как он ее и просил. Сочувствующий ее провалу мужчина подсказал, что нужно искать парня в форме с темными волнистыми волосами. На вокзале нашлось много подходящих кандидатур. Была б ее воля, она б оттаскала всех стоявших в оцеплении у поезда за уши и потребовала снять шапки для проверки волос. Желание покричать переполняло ее. Кассирша рыскала по вокзалу в поисках новой жертвы. Хоть Тарле формы не носил, но его одежда имела светло-зеленый оттенок.
– Ты сломал замок? – возникла перед ним грозная кассирша.
– Какой зáмок? Я его здесь не видел…
– Не прикидывайся дураком, – закричала кассирша. – По глазам вижу, что ты.
Если в глазах студента и можно было что-то прочесть, то это было замешательство.
– Да иностранец