Его, когда-то густые вьющиеся, волосы от этой работы потеряли блеск и красоту. Лицо, шея и руки стали поморщенными, пересушенными и всегда имели багровый оттенок. Николай, не жалея себя, много работал, чтобы начать строительство нового дома. Это был не тот красавчик, какого она встретила когда-то, но жизнь в деревне не позволяла себя жалеть.
– Помоги ей. Она же одна, да и мать лежачая. Кто ей поможет, если не мы?
Нине тоже не нравилась глупая идея Ани. Тут же поползут грязные слухи, но Аня ей не соперница: рыжая, конопатая, всегда с прищуренным глазом. Да и фигура мужицкая, хотя женщина она хозяйственная и работящая.
Николай тяжело поднялся, подошел к двери и, взявшись за ручку обернулся назад, словно хотел что-то сказать, но сильно закашлялся и быстро покинул кухню.
Нина сняла холодную крышку со сковороды и замерла, глядя в окно.
В саду, в кустах сирени, дрались и громко кричали воробьи. Один из них вырвался из гурьбы и подлетел к окну. Растрепанный, он долго бился в стекло и заглядывал в дом.
Глава 24
Остановившись в центре комнаты, подпирая толстые бока маленькими пухлыми руками, раскрасневшаяся Валентина Ивановна громко обвестила:
– Вот и неприятности!
– Что случилось? – не заставив себя ждать, с тряпкой в руках, навстречу выбежала встревоженная Александровна.
– Кобра лишила премии! Говорила я – не нужна нам эта новенькая. Пусть в старшую группу забирают, если она им нравится.
– За что?
– Да ни за что. Она меня и слушать не стала. Я ей говорю, что какие – то пакеты эта привезла, а она меня учит, как одеваться надо. Давно на пенсии, и никто не попрёт от сюда. Надоела! Жалобу на неё напишу. В общем, премию сняла на три месяца. Моря мне в этом году не видать, – полыхая от злости подвела итоги Валентина Ивановна и пошла к своему насиженному месту.
– Да! Я тоже подпишусь. Сколько раз меня лишала премий эта жирная корова.
Валентина Ивановна медленно развернулась и в упор посмотрела на помощницу. Та, прикрыла рот тряпкой, убежала в коморку.
Негодующей воспитательнице не сиделось. На коврике, в углу она заметила Лизу. Возле неё Таня и Юля играли с куклой и медвежонком. Эта троица раздражала, и она подалась к ним, рванув Лизу за плечо:
– А что у неё в руках? Что-то из пакета стянула?
Лиза резко наклонилась вперёд, спрятав руки под себя.
– Пакеты я отобрала, – заискивая, подбежала няня, но Валентину Ивановну это уже не интересовало, и она отвернулась, что-то внимательно высматривая в комнате.
Девочки возились с игрушками, Олег сидел над книжкой, остальные дети строили пирамиды. В группе было подозрительно тихо.
– Где Рома? – задумчиво произнесла воспитательница и Александровна бросила недовольный взгляд за шкаф:
– В углу!
Валентина Ивановна осторожно заглянула туда и отошла. Ее лицо расплылось в самодовольной улыбке. Казалось, ее настроение пошло вверх.
– Ох и проходимец растёт!
– Ду-у-ра-ачок! – добавила Александровна