я буду спать со своим подарком? – спросил Сеня, крепко прижимая яркую машинку к себе.
– Можно. Только спать игрушки будут возле кроваток.
Услышав, что игрушки можно взять с собой, дети дружно побрели в спальню. Мама Лена пошла следом и вскоре ребятня притихла.
– Юлечка, ты споёшь нам песенку? – спросила мама Лена, как только подошла к каждому и поцеловала.
Юля затихла вместе со всеми. Через минуту она пела грустную, никому не известную песню про маму. Дети не шевелились, даже те, кто всегда раскачивался, чтобы уснуть.
– Все спят? —спросила баба Таня, заглянув в спальню.
Мама Лена встала со своего места. Кто-то плакал.
Она тихо прошлась.
Укрывшись одеялом с головой, всхлипывал Рома.
Глава 28
– Как это могло случиться? – Герман старался взять себя в руки и заговорил тихо, но в следующий момент подхватился и вскинул бушующий взгляд. – Ты должна мне рассказать, как все произошло.
Она пристально наблюдала, не понимая, что происходит.
– Что они шьют тебе? – почти шёпотом продолжил он, стараясь справиться со злостью и волнением. Его руки сжимались в кулаки, и он старался их спрятать.
Уныло задумавшись, Нина опустила взгляд на обшарпанный пол. Ей показалось, что весь кабинет покрывается багровыми пятнами, растекающимися по стенам и потолку.
«Я схожу с ума», – подумала она, и закрыв глаза сильнее наклонилась над подоконником.
В следующее мгновение Герман стоял рядом и, схватив за плечи, встряхнул ее. Словно опомнившись, он медленно и осторожно провел разжавшимися ладонями по предплечьям.
– Нужно встретиться после работы, и ты расскажешь, что было в тот вечер, когда исчезла Юля, – прошептал он и быстро рванулся к выходу, но Нина не могла сосредоточиться на его словах.
«Пусть уйдет!» – подумала она. Его присутствие давило гнетущей тяжестью. Предчувствие опасности не покидало. Она не могла понять, что хочет следователь, и почему Герман так встревожен. Его поведение пугало. За дверью послышался шум.
– Эмма Карловна, прекратите шпионить не то уволю! – гневно крикнул Герман и резко толкнул дверь ногой. В коридоре кто-то ойкнул, и он выглянул из кабинета.
На полу напротив сидела Эмма Карловна, держась за ухо. Герман торопливо и угрюмо подал ей руку помогая встать, а затем, крепко ухватив под локоть, потащил за собой и втолкнул в приоткрытую дверь туалета:
– Обмойте кровь!
Кто-то вошел в здание.
– Я хочу поговорить с тобой. К тебе приходил следователь?
– Да, – тихо произнёс Николай и еще дальше отошел от директора. Герман кивнул на выход, и они оба вышли.
Начинался дождь. Его крупные капли падали на пересохшие деревянные перила, ступеньки, белые стены, обильно пронизывая все, словно предупреждали о наступлении ливня. Сильный порывистый ветер собирал и поднимал вверх мусор, пыль и песок, унося и выбрасывая по сторонам.
– Дождь будет холодным! – задумчиво сказал Николай, подставляя каплям свою широкую мозолистую