неудачным. Ему заехали локтем в глаз на физкультуре, и осколки стекла от очков попали в веки и брови. Твиг долго лечился в разных клиниках, лежал в больнице. Но в группе, с которой он вместе писал курсовую, никто над ним не сжалился – его нагрузили еще и финальным отчетом. Он выкроил время, чтобы пойти на новогодний праздник – как на Таймс-сквер, только в пригороде Тайбэя – со своей девушкой, которая воспользовалась этой возможностью, чтобы порвать с ним прямо под украшенной елкой. На следующий день Твиг получил эсэмэску, где его уведомляли, что ресторан, в котором он работал посудомойщиком, закрывается. Неудачник, одиночка, безработный, почти слепой… Все это навалилось практически одновременно.
На вечеринке по случаю Дня зимнего солнцестояния, с хот-потом[14] и вонтонами[15] с кисло-сладкой начинкой, один из старшекурсников подшутил на Твигом насчет его неудач.
– Тебе и четырех глаз было маловато, – примерно так он сказал.
Шутка прозвучала пренебрежительно и недобро. Твиг придумал несколько ответов, но не смог произнести ни одного. Пытался улыбнуться, но уголки рта не хотели шевелиться, и, промучившись несколько минут, он встал и под шумок выскользнул на улицу.
Сидя на крыльце, он не смог даже смять в руке банку из-под колы.
Внезапно на коленях у него оказалась другая банка – ароматизированного тайваньского пива. Твиг в изумлении поглядел, как Иви садится рядом с ним, открывает другую, которую принесла для себя, и отпивает глоток.
– Вкус странный. Гадость. – Девушка высунула язык, нахмурилась и проверила на банке список ингредиентов, после чего развернулась и поглядела ему в лицо. – Что, ты больше не пьешь?
Покраснев, Твиг поторопился открыть банку, но ключ не поддавался.
– Тебе не обязательно делать то, что тебе говорят, мистер, – усмехнулась Иви. – Пей, если хочешь, а если нет, просто выкинь банку или верни ее мне.
Твиг повесил голову и ничего не ответил.
– Я их отчитала, этих идиотов. – Она махнула головой в сторону двери. – Но ты и сам идиот. Я все ждала, когда ты им ответишь. Пора бы тебе научиться стоять за себя.
– Я… Я не люблю ссориться, – пробормотал он. Очень тихо.
– Я тоже. – Иви кивнула. – Но у тебя есть выбор. Разве тебе нравится, когда Чэнь Кванвей говорит про тебя гадости перед всеми?
Он покорно потряс головой, очень медленно.
– Кому вообще нравится ссориться? Но ты можешь выбирать: сказать, что тебе не нравится, если тебе не нравится, сказать, что не всё о’кей, если не всё о’кей, и поучиться не пасовать, когда надо постоять за себя. Если ничего не говорить, другие так и будут потешаться над тобой весь остаток жизни.
Они оба замолчали. Красный как рак, Твиг совсем растерялся. Или застеснялся?
– Я просто… Я боюсь, что они… – Он запнулся, но Иви, кажется, его поняла и кивнула.
– Я тебя понимаю. В детстве я тоже боялась, что не буду никому нравиться. – Она сделала еще пару глотков. – Но примерно половина моих знакомых