и ладно… пойду я, прилягу, пока можно, – Тихоня поднялся. – Вернемся, квартирку подыщу. А то не дело это…
– Места много, можешь…
– Могу, – отозвался он с лестницы. – Но не буду. Чего хорошего человека нервировать.
Вот и этот туда же.
Да с какого перепугу Тихоня решил, будто у нас с Бекшеевым что-то да есть? Такое, выходящее за рамки дружеских отношений? И главное, отрицать бесполезно.
– Да и бабу не приведешь… – донеслось с верхней ступеньки.
Это да.
Чужие бабы в нашем с Софьей доме не нужны.
– А ты уже о бабах думаешь? – крикнула я в ответ. И Девочка, подняв голову, присоединилась, тявкнула вопросительно.
– О бабах я думаю всегда! Но сейчас – исключительно на перспективу.
Вот же.
И почему улыбаться тянет? Может, потому что теперь я могу не опасаться за спину.
А потом Софья разложила карты. Пробежалась пальцами по разноцветным картинкам – одни потускнели, выцвели почти, другие радовали яркостью красок, и значит, недавно их создала. А она замерла, читая что-то, понятное лишь ей.
Дорога.
Это понятно, выезжать уже завтра, а сумку я не собрала.
Висельник. Неприятная карта, не помню, что означает, но явно ничего хорошего. Вон, вытянулся под деревом, согнув одну ногу в колене.
Дама какая-то.
И рыцарь ощетинился мечами, будто от нее заслоняясь.
– Я еду с вами, – Софка взмахом руки смешала карты, будто надеясь тем самым переменить судьбу.
– Нет.
– Да.
– У тебя клиенты!
– Надоели, – она чуть поморщилась.
– Сильно?
– Не представляешь… там, на Дальнем, как-то оно проще было. Приходили карточки, я делала прогноз, его записывали и отсылали.
– А тут?
– Являются сами. И требуют чего-то. Требуют, главное так… нагло. То одно не нравится, то другое… я им говорю, что не вижу вместе, а мне в ответ – посмотрите получше! – её раздражение было вязким, как густеющий мед. И Девочка заворчала. А мне стало совестно. Я ведь Софкиными делами не интересовалась. Вот совсем.
То есть сперва пыталась, конечно.
И секретаря ей наняли. Одинцов нанял, нашел тихую милую девушку. Как нашел и горничную, и кухарку, и садовника даже, потому как к дому сад прилагался, пусть и маленький. И с секретарем Софья разговаривала о своих раскладах да клиентах.
И мне показалось, что этого достаточно.
– Потом вообще заявляют, что все это чушь, что у меня лицензии нет и дар заблокирован, а потому ничего толкового я увидеть не способна.
– Идиоты.
– Не в этом дело. Я просто понять не могу, зачем они вообще идут? Если не верят, не слушают… зачем?
– Затем, что люди – вообще странные существа. Эти надеются, что ты скажешь, будто их брак будет счастливым, что дашь гарантию на это вот счастье. А когда ты гарантию не даешь, то проще обвинить тебя, чем признаться, что ошибаются. Люди… не любят совершать ошибки.
– Я еду с вами.
– Софья… если ты устала, я скажу Одинцову, он отправит тебя на…
– Сам