С воинами, ведомыми венценосцем.
Змеда завершила очередной круг песни и отложила гусли; над головами остались кружить лишь негромкие переборы андархского уда.
– Скромная дочь праведных приветствует Бану, сына Испытанного, пришедшего свободным, посланника царя храбрецов, – мягко прозвучал голос Коршаковны.
Ненужный толмач стал переводить, давая беседующим мгновения на раздумье. Эльбиз видела, как приглядывался к Змеде хасин. Конечно, он знал, что царицы андархов принимали посланников вместе с мужьями. И даже вместо мужей. Нынешняя Андархайна жила без царицы. И без царя.
– Пришедший свободным здравствует честнейшей из дев, рождённых в благословении, – медлительно ответил вельможа. Он говорил по-андархски чисто и внятно, лишь с небольшой гортанной надышкой.
Змеда в ответ тепло улыбнулась:
– Речи сильномогучего ласкают разум и слух. Знать, не ошиблись сказавшие: ум доброго воина подобен клинку, а отточенный меч не уступит остроте слова.
– Рождённая в благословении постигла мудрость моего народа! Воина украшают познания о великих соседях, с коими было дано пережить и славные войны, и достойные замирения…
Сидеть за ковром с Нерыженью оказалось нескучно и весело. Почти как в детстве, когда дядя Космохвост учил их скрываться – и чтоб ни вздоха, ни шороха.
Вот посестра осторожно сжала ей руку… О! Неудачливый рында, похоже, уверовал в добрый приём и безопасность своего господина. Взгляд светлых глаз перестал быть взглядом стрельца, напрягшего тетиву. Раз и другой поплыл куда-то вправо, а что у нас там? Ваан с внуком, краснописец Ардван да Змедины девки. На кого косится хасин? Дивно ему, отчего беседу ведёт безмужняя Змеда, а не какой-нибудь почтенный старик? Тщится понять, чем занят Ардван? Давно девок не видел, глаза лупит на семерых хорошавочек?
Хид с дочками сидит в другой стороне. На бледных царевен хасин тоже поглядывает, но реже. Вот снова обратился направо, уже не только глазами – всей головой. Шегардайская чешуйка такому рынде цена!
«Да что ему там?.. Погоди! Игра же объявлена! Невесту узнать! За жениха тут посол, но он старый, поди уж баб позабыл. Молодому, ражему наказал во все зеницы глядеть! Тот себе и гадает, куда невеста запрятана. Бусина в туеске с бусами, девка меж девья… Вдруг какая хоть мелочью, да объявит себя? Хоть следочками от перстней?..»
Царевна невольно посмотрела на свои руки. Перстней, как и парчи, она не любила – мешают. Вот мозоли у неё водились. Жаль, не такие, как у Нерыжени.
Песня хасина
Любезная беседа текла без препон. Посередине бок о бок расстелили две скатерти, выставили угощение. Выскирегцы похвалились всяческой рыбой: медными окунями, плоскушей, икряным вандышем. От щедрот владыки доставили свежую постилу, горячие калачи. Хасины ответили горской снедью – нежной солониной и полотками, продутыми ветрами ущелий.
Фалтарайн Бана сам разрезал угловатую лопасть, усеянную буро-красными семенами. Ловко насёк плотное мясо прозрачными тонкими лепестками:
– Отведай,