совсем отчаялась найти кого-то, ведь даже слепому понятно, что сердце этой девочки уже принадлежит… – Она замолкла на полуслове и бросила испепеляющий взгляд на пару, прошедшую на недостаточно почтительном расстоянии от ее стола. – Ну, ты знаешь.
Да. Я знала.
– Но Мерси написала не об этом, – сказала я и, аккуратно достав письмо герцогини, положила его на стол.
Камилла с надменной настороженностью осмотрела конверт и развернула помятые страницы. Я следила за тем, как она читает послание герцогини, написанное яркими чернилами. Один, другой, третий раз. Наконец Камилла отложила письмо.
– Нет, – без лишних слов отрезала она.
– Как это «нет»?
– Нет, ты никуда не поедешь. – Она сделала большой глоток сидра, словно хотела собраться с духом.
В обычной ситуации я бы просто кивнула и исполнила волю сестры, но сейчас в голове настойчиво звучали ее недавние слова, от которых кровь стыла в жилах: «Хаймур всегда будет твоим домом». Всегда. Он всегда будет моим домом. Мой дом всегда будет здесь.
Но почему? Разве она спрашивала, как мне хотелось бы прожить свою жизнь? Нет. Она считала, что все знает лучше всех и имеет право делать категоричные заявления. Как сейчас. Как всегда. Как, по ее мнению, полагалось герцогине.
Я сделала глоток сидра. И еще, и еще один.
– Не припомню, чтобы спрашивала разрешения.
Камилла вскинула брови – очевидно, она никак не ожидала такого ответа.
– На следующей неделе мне исполнится восемнадцать. Я уже достаточно взрослая, чтобы принимать самостоятельные решения.
– Восемнадцать – это едва ли…
– Ты разрешила Мерси предстать перед королевским двором в шестнадцать.
– По приказу короля. У меня был выбор?
– Онор уехала в семнадцать, – продолжала я ровным голосом.
Для меня это стало двойным ударом: две самые близкие мне сестры покинули дом одна за другой в течение нескольких месяцев. Я чувствовала себя брошенной, но старалась не терять надежду, ведь всего через несколько лет я могла бы присоединиться к ним. Только этого не случилось. Они давно жили своей жизнью. А я так и застряла здесь. Навсегда.
– Онор стала гувернанткой. У нее была работа.
– Как и у меня, – заметила я, взглянув на письмо.
– Это не… – осеклась Камилла и устало прикрыла глаза. – Это другое.
– Я уже дала согласие.
Камилла распахнула глаза, и на мгновение они вспыхнули янтарным огнем.
– Что?!
– В ответном письме я сообщила, что с радостью приму приглашение. Отправила этим утром.
Камилла сделала глубокий вдох. Она сильно покраснела, и я заметила, что ее руки трясутся от едва сдерживаемого гнева.
– Значит, ты напишешь еще одно письмо и скажешь, что произошла ошибка. Тебе, конечно, придется извиниться, но…
– Мне не за что извиняться. Я поеду.
– Нет, – возразила она с ужасающим спокойствием.
Камилла ни разу не повысила голос и тщательно подбирала каждое слово.
– Не