хан дать отбой атаке.
Но не отступилось алчное племя. Завжикали пилы, застучали топоры в окрестных перелесках. После пятого дня осады к стенам храма ринулась новая волна степняков, на этот раз ощетинившаяся лестницами, достигающими окон второго этажа. И опять просчитался хан Хара-Хула. Несколько сотен нукеров погибло во время этого приступа. А те из нукеров, которым удалось добраться до окон-бойниц не могли протиснуться через них ни одетыми, ни голыми! Горохом посыпались со стен воины степные, поливаемые сверху окатышами из аркебуз и стрелами из лёгких луков. Пушки к тому времени защитники спустили через скрытый лаз в нижний подземный храм. Теперь вокруг всего периметра храма образовался целый вал из трупов и тяжелораненых воинов хана.
И всё же велика была злость и жажда наживы сынов степи. На восьмой день осады под самое утро метнулись к стенам храма тысячи неясных теней и утром оказалось, что по всему периметру храм понизу завален хворостом и валежником. И ещё весь день рос этот вал древесный, хотя и поплатились нападавшие ещё сотней-другой погибших. Вышеслав был уверен, что кострище рукотворное самим стенам храма навряд ли нанесёт ущерб. Мощные каменные блоки стен первого надземного храма, давно поросшие вековым мхом, были крепки и являлись фундаментом для двух самых верхних храмов. Чтобы их разрушить огнём нужно было устроить здесь геенну огненную, не меньше, но вот от дыма от пожарищ, устроенных степняками, было не уберечься. .И дымы эти уже стали проникать в храмы асгардские. Кое-кто, особенно из пожилых волхвов, уже начали надсадно кашлять, тяжко теперь было стоять у бойниц.
Но столетиями строился Асгард Ирийский. Веками таились секреты его устройства от чужаков и даже гостей желанных. А устроен комплекс храмовый был хитро. Из нижнего подземного храма, о котором степняки скорее всего не знали, под землёй были вырыты лабиринты-ходы. В некоторых из них стояли лари бездонные с зерном и прочими припасами. В других хранилось оружие, конская сбруя, сундуки с меховой рухлядью. Отдельный ход предназначался для всяких солений, в том числе копчёной рыбы, паюсной икры, подкопчённой лесной дичи. А один из ходов шёл к реке и проходил под её дном до
левого берега Иртыша. Там, в укромном урочище с давних пор была устроена «яма», ямщицкая станция. Правда, на ней после ухода на западную границу Тартарии большей части её армии уже не было положенных четырёх сотен лошадей. В лучшем случае их насчитывалось сейчас не больше двух-трёх десятков не лошадей даже, а клячей нестроевых.
Разгорелись снаружи валы древесные, заволокло дымом едучим залы храмовые. Кликнул Вышеслав опять своих помощников в трапезную и молвил он своё последнее слово:
– Братья мои! Скоро невмочь будет дышать здесь. Давайте так поступим. Всем защитникам повелеваю спуститься в подземелье нижнее и уходить на левый берег Иртыша, а там, кто на телегах, кто пеше идите к Таре. Там гарнизон хоть и небольшой, да опытный и
с ним, думаю, отстоите крепость, если степняки сунутся