задержала дыхание. Подойдя ближе к столь драгоценной вещи, я с замиранием в сердце рассматривала его. Настоящее произведение искусства, не иначе!
– Леди, у вас прекрасный вкус! – громкий голос вывел меня из задумчивости и переведя взгляд на говорившего, я встретилась взглядом с торговцем.
В глаза сразу же бросились пышные темные усы, светлые глаза и цветастая зелено-красная рубашка, плотно обтягивающая большой живот. Его добродушный взгляд дал мне понять, что он ожидает от меня ответа.
– Спасибо, – робко ответила я, подмечая его приятную улыбку. – Позвольте узнать цену эт…
– Это ее ты Леди назвал, торговец? – визгливый женский голос раздался слева от меня.
Да, с моей стороны было наивно полагать, что невезение закончилось на той злополучной ночи. Обреченно вздохнув, я напряженно посмотрела на ту, чей противный голос до сих пор отдавался в ушах.
– Эй! Ты совсем ослеп, что не можешь отличить полукровку от эльфийки благородный кровей?!
Краска бросилась в лицо, я с трудом сдерживала в себе так и рвущиеся с языка резкие слова. Передо мной стояла чистокровная эльфийка: золотистые волосы волной спускались до поясницы и некоторые пряди игриво лежали на плечах словно так и просили обратить внимание на обнаженные плечи. Кружевное светло-желтое платье ручной работы облегало стройный стан девушки, демонстрируя все прелести фигуры. Солнечные лучи создавали обманчивое впечатление, наделяя эльфийку божественным ореолом. И насколько она была красива, настолько ее голос был ужасен. А визгливые нотки девушки моего возраста помимо воли вынуждали всякий раз морщится.
– Я с тобой разговариваю, а не с пустым местом! Нужно отвечать, когда к тебе обращаются! – ее губы скривились от отвращения, когда она демонстративно осмотрела меня с ног до головы.
От кончиков пальцев до макушки пробежал жар, концентрируясь где-то в районе солнечного сплетения. Коктейль из эмоций унижения, смятения и злости захлестнул меня с головой, что я ощутила, как начали покалывать пальцы.
Простая молочного цвета рубашка и коричневые брюки, плотно обтягивающие узкие бедра, были простыми и совершенно не соответствовали моде, однако эльфийская ткань сидела точно по фигуре. И я прекрасно понимала затруднения эльфийки – такой материал и крой не могли себе позволить бедные, – которая не знала, то ли прилюдно оскорбить меня, то ли ограничиться презрением.
Эту одежду мне сшила мама, приговаривая: «Простота, элегантность и изюминка – превратят любую куколку в бабочку!» Эта фраза являлась визитной карточкой ткацкого производства Фриленд. Жаль, что сейчас мало тех, кто помнил это.
Тем не менее злобные слова и презрительный взгляд высокородной эльфийки ранили меня. Возможно поэтому я не смогла смолчать, когда заметила, что многие люди стали свидетелями устроенного здесь представления.
– Разве столь высокородная эльфийка обратилась ко мне? – заломив бровь, я с деланным удивлением посмотрела