вместо пышных церемоний и простираний ниц. Зено не сомневалась, что в другой день здесь бы толкались люди, а перед статуями лежали груды цветов, самого простого и дешевого подношения.
Но не сегодня. Ночь Темераса – время единственного обряда, прошедшего через века, из темной суеверной древности.
Когда священник раздвинул шелковые занавеси, Зено выдохнула. Ей не доводилось бывать во внутреннем чертоге храма – в Нагаде она считалась птицей не того полета – но в квартале иноземцев она не ожидала увидеть подобное. Круглый зал был облицован красным мрамором, камнем редким и безумно дорогим. На постаменте в центре высился символ Господина Сил, языки пламени – из мягкого и чистого розового золота. Вокруг горел и настоящий огонь, сполохи плясали по стенам, так что казалось, драгоценное пламя и впрямь зажило собственной жизнью.
Небесные владыки! Женщина представила, как смотрелось бы золото на ее груди. Да, секретарь торгового дома задохнулся бы от такой роскоши. Посол со спутниками уже рассаживались на низкие скамьи. Ксад недвусмысленно похлопал по подушке справа от себя.
– Как тебе? – стоило женщине занять место, посол склонился к ее уху. – Храм понемногу украшали десять лет. На пожертвования богатых земляков.
– Впечатляет… нет, захватывает дух, – честно призналась Зено. Мгновение поколебавшись, ведь Ксад наверняка был одним из дарителей, она спросила: – А вы не боитесь? Такая роскошь и в такое время…
– Не сейчас, Зено! – резко осадил ее посол.
Жрец и вправду был слишком близко, а служки у него за спиной несли кратер с изящными ручками и бронзовый поднос с волнистым, как язык пламени, клинком.
– Господин Сил, душа, что ты вложил сюда, чиста! – нараспев начал священник. – Ты создал ее, ты дал ей форму, вдохнул в немые до поры уста. Прими частицу той души, позволь нам созерцать прекрасный лик…
Посол уже протянул руку, один из юношей провел клинком посередине ладони, а другой подставил кратер, позволив крови стечь в вино.
– Господин Сил, душа, что ты вложил сюда, чиста…
Короткий порез – и пара капель крови упала вслед за посольской. Чудны дела ваши, небесные владыки! Дома, в Высоком городе, старший жрец собирал родовитых чародеев, чья кровь была бы кровью самой Нагады. Испив смешанное с ней вино, он делал предсказание и нарекал следующий год согласно тому, что напророчил. Верней, так было, пока Нагада оставалась городом-государством. Зено прежде не задумывалась, как проводят церемонию в маленьких гаванях и анклавах нагади вдоль побережья Внутреннего моря. Но дома было так, и Зено не могла помыслить, что ее кровь станет кровью города, слишком короткой была ее родословная. Однако здесь… женщина пробежалась взглядом по лицам. Джава́рис из купеческой семьи, Нефран военный. Да, кроме посла, она и впрямь была здесь самой благородной.
Ну хорошо, а дальше? Жрец будет делать предсказание, даст году имя? Ведь в эти же часы в Высоком