по-маленькому. Но я терпел.
Я включал музыку, иногда подпевал, если встречалась знакомая песня, потом выключал приемник, устав от шума, потом снова включал, боясь уснуть в тишине…
На большой дороге я чувствовал себе неуверенно. Мой старый внедорожник Бегемот терялся среди юрких легковушек, снующих из одной полосы в другую. Все время норовил куда-нибудь свернуть, лишь бы уйти подальше от этих безумных магистралей и трасс. То ли дело – бездорожье… Вот тут Бегемот проявлял себя во всей красе, купаясь в пыли и грязи, с легкостью выбираясь из самых глубоких ям и каналов. Он фыркал от удовольствия, забираясь в очередную колдобину и покачивался как на волнах от переполнявшей его радости…
В общем, тяжко нам было. Но мы терпели. Бегемот старался изо всех сил держаться своей полосы, а я внимательно смотрел на дорогу. Поэтому маленькую фигуру, стоящую возле остановки, я приметил издалека.
Подсаживать людей по инструкции было запрещено, но я почему-то замедлил ход. До сих пор не понимаю – почему я так поступил. Если бы узнал Большой – у меня могли быть большие проблемы.
Остановка представляла собой железобетонную конструкцию неопределенной формы. Состояние ее было, как после землетрясения. Штукатурка почти вся осыпалась, с левой стороны стены торчала арматура, нижняя плита покосилась, правым боком провалившись в грунт. Казалось, что остановка вот-вот перевернется или развалится надвое.
Я вывернул и остановился на обочине. Это была невысокого роста молодая девушка.
– Куда едешь? – спросил я, опуская пассажирское стекло. Она как-то странно посмотрела на меня, будто и не на меня вовсе. Кивнула неопределенно вдаль.
– Немая, что ли? – говорю. Я реально почему-то подумал, что она немая.
– Нет, – отвечает. И голос какой-то потусторонний. В руках она держала небольшую дорожную сумку со светящимися полосками, и больше у нее с собой ничего не было.
– Ну, садись, – говорю. – Поедешь?
– Поеду, – ответила она. «Не хорошо это все, не по инструкции», – подумалось мне тогда. Но с соблюдением правил у меня вечно были проблемы.
Она открыла дверь, села рядом со мной и положила сумку себе на колени. Вытянула ноги. Благодарности, конечно, от нее я не дождался.
– Пристегнуться бы надо, – буркнул я. И на всякий случай ткнул пальцем на ремень безопасности.
Она так выразительно посмотрела на меня своими большими черными глазами, будто я сказал что-то неприличное. Но все-таки пристегнулась.
Я закрыл окно и нажал на педаль газа. Бегемот, возмущенно пыхтя, двинулся вперед.
Никогда до этого на трассе не сажал попутчиков. Ведь я путешествовал инкогнито. И лишнее внимание мне было ни к чему. Ну ладно, от одной девчушки ничего страшного не случится, успокаивал я себя, пытаясь заглушить внутренний голос, который бубнил, что эта встреча еще аукнется мне неприятностями.
Ехали мы в тишине. Вообще, я люблю тишину. Но тут она стала меня как-то напрягать. Молчать и не напрягаться