ничего не понимающей тройки новичков и с особым старанием их копировала. Впрочем, недоумение на лицах было написано лишь у Хиггинса и Максин Лу. Ярл слабины не дал: удержал каменное лицо, достойное лучших шпионов империи. Недаром его отец служил в разведке.
Между тем Саммерс продолжил:
– Это событие должно рассматриваться как полный провал для опытных ловцов… Но как победа для молодняка.
Голову прострелило удивление: надо же, умеет признавать свои поражения. А Сэм-то говорил, что каждый проигрыш начисто срывает Дэкстеру крышу. Плюсик тебе от меня, начальник.
– Но я должен знать, кто это был, – заявил командир.
Ага, сейчас! Ни за что не сознаюсь. И думаю, Блэйк тоже. Пусть мучаются, кто же из нас пятерых так сообразителен и ловок.
– Я хочу выяснить, кто был ночью в участке не для того, чтобы покарать виновного. Это нужно для составления более точного мнения о личном составе моего отряда. Обещаю, наказания не будет.
Как гладенько стелешь, дорогой командир. Слышала овечка, что цербер ласков, да шкуры лишилась. Зря я, что ли, с тебя взгляда не спускала? Заметила в светлой голубизне глаз знакомое выражение. У брата в его карих такое часто мелькает, и значит оно обычно, что он врёт самым наглым образом.
– Это был я, – раздалось сбоку.
Как я не упала в обморок от этих слов – не знаю. И даже лицо удержала. Но дрогнул Блэйк, ведь признание вылетело изо рта Гормана Ярла. Какая тьма здесь происходит?!
Благие мотивы вообще не в стиле моего однокурсника. Он не прикрыть нас хочет… он хочет славы! И даже готов нести наказание, лишь бы его считали разрушителем ловушек. Ах ты, хитрый лис, все взгляды к себе собрал. Но озадачило меня не это – почти все смотрели на него… без удивления! Словно примерно этого от него и ждали. Стервец умеет создать о себе правильное впечатление.
Командир сделал несколько шагов вперёд по направлению к Ярлу, но всё же не отошёл настолько, чтобы можно было расслабиться и не следить за своим лицом. Я опустила взгляд в пол, опасаясь случайно выдать себя.
– Горман Ярл, – голос командира звучал почти с восхищением. – И кто же тебя надоумил? Эта информация тщательно оберегается, и никто из ловцов не проговорился, я уверен.
Парень прочистил горло и сообщил:
– Я умею анализировать и делать выводы.
– Чудесное качество для ловца. Тогда ещё один вопрос. Что было самым сложным из ловушек?
Ярл лихорадочно думал, но он не зря стал третьим, мощных качеств у него было много. И дипломатия в том числе.
– Я знаю, что это мой недостаток, и работаю над этим, но лично для меня всегда самым сложным были звуковые ловушки. Поэтому мой ответ – сигналки.
Я бы поаплодировала, да нельзя. Но его ловкий цинизм восхищал, правда. Он мог бы провалиться на ответе, если бы указал что-то конкретное. Выстроив логическую цепочку, он сделал вывод, что без сигналок точно не могло обойтись, и дал вот такой расплывчатый, но как будто бы честный ответ. Молодец, ничего не скажешь.
– Что