рука хватает его за руку и рывком оттаскивает в сторону. Это был Саймон, который что-то говорил, Бертрам, как и раньше, не понял. И окончательно он пришёл в себя, только когда Саймон оттащил его от Александра, усадив возле какого-то дерева. По лицу текли слёзы, он попытался смахнуть их. Кто-то присел рядом с ним. Это был Александр. Он улыбнулся, потом положил руку на плечо Бертраму.
– Ну и видок у тебя, – сказал он. – Впрочем, у меня, наверное, не лучше. Надо бы умыться что ли?
Бертрам снова попытался вывернуться, но Александр теперь держал его крепко.
– Ну что ты, братишка? Прямо как маленький. Думаешь мне сейчас…
Он снова заговорил по-русски, очень тихо, почти шепотом.
– …Мне тоже хреново, и даже очень… И я правда виноват, не надо было лезть в это подземелье… Но теперь уже поздно. Прости, если можешь…
Бертрам взглянул на приятеля и теперь понял, что тот, несмотря на показную весёлость, на самом деле тоже едва держится, чтобы не расплакаться. Но всё же Александр овладел собой.
– Давай возьмём в себя в руки, – сказал он, – и будем крепко держать… Да и кто нам тут поможет, кроме нас самих? Помнишь, как две лягушки угодили в кувшин с молоком? Одна подняла лапки кверху и утонула, а вторая барахталась-барахталась, в конце концов сбила масло и выкарабкалась. Не уверен, конечно, что лягушка могла сбить масло, но это же… типа аллегория, или как это называется… Короче, и мы выкарабкаемся, если будем барахтаться…
Он снова обнял Бертрама за плечо и прижал к себе.
– …Держись, братишка, ты же парень, а парни не плачут. Держись, я с тобой. Вместе мы обязательно выстоим… Да не дрейфь, как-нибудь выкрутимся. Во всяком случае, пока мы с ним…
Он кивнул головой в сторону Саймона.
– …Я хотел сказать, он всё-таки местный, и почему-то проникся к нам… расположением, что ли… Это уже хорошо. Прикинь, если бы мы тут вообще одни оказались…
– Так почему нам не расспросить его?
Александр посмотрел на Бертрама и покачал головой.
– О чём?
– Ну… не знаю… Выясним хотя бы, где мы, и как тут…
– Что выясним?
Теперь Александр глубоко вздохнул.
– …Не больше, чем он нам уже рассказал. А чтобы больше…
Он снова вздохнул.
– …Тогда придётся объяснять, откуда мы взялись, а мы этого и самим себе объяснить не можем. Я недаром стал по-русски говорить, здешний язык, как ты мог заметить, всё-таки имеет с английским много общего. Он может… короче, что-нибудь не так понять. А нам сейчас этого не надо…
– В смысле?
– Ну прикинь, идёшь ты… не знаю… скажем, по улице. Вдруг из-за угла выходит чувак и говорит: я типа из другого мира, не скажешь ли, куда я попал и всё такое. Что ты подумаешь?
Бертрам пожал плечами.
– Теперь уже не знаю.
– Да не теперь, раньше, когда ты был уверен, что никаких параллельных миров не существует…
– Ну… может, подумал бы, что он шутит…
– Ага, шутит. А если