на всякий случай, и тут же прокатился над позициями голос князя:
– Дерьмо шакалье! Кто стреляет? Руки оторву!
И снова затишье. Темка, не утруждая себя лишними движениями, лизнул присыпанный снегом камень. Пресные капли скользнули в пересохшее горло и тут же растаяли.
– Снова идут, – сплюнул сосед. – Вон, слева.
– Приготовиться!
Темка приподнял тяжелую голову. Точно, идут. Прут даже.
– Сомнут, Матерь-заступница, – шепчет сосед. – Что мы в них, камнями кидать будем? Ох, Создатель, не оставь детушек сиротами.
Княжич собрал растрескавшимися губами еще снега. Усмехнулся: он ли касался ими тоненьких пальцев принцессы? Не верится.
Накатывали и откатывали – как волна билась. Оставались убитые и раненые – то тут, то там тянулся стон, слышалась молитва, выкрикивались проклятия. Один из раненых лежал на камнях прямо перед Темкой, звал маму, зажимая красными руками живот. Порученец покосился на князя, уловил момент, когда тот смотрел в другую сторону, – и выстрелил. Дернулся мятежник, захлебнулся стоном: «Ма-а-а…»
Зло ощерился князь:
– Я сказал не переводить попусту!
Казалось, вечность уже прошла на этой высотке. Темке почудилось даже: они все давно убиты, но не попали в Сад Матери-заступницы, а прокляты вести нескончаемый бой. И когда на дороге показалась королевская конница, порученец удивился.
«Успели», – подумал он, слизывая последний снег с торчащего перед носом камня.
– Слышь, успели, – прокашлял Темка соседу. Тот не ответил, смотрел красной воронкой вместо глаза, красным же была залита борода.
Узкая тропа влилась в широкую дорогу, и уже не поднимались, а спускались в долину. Крег и Митька ехали рядом.
– Конечно, чаще называют Рагнер. Но на самом деле имя ему – Рагнер-крег-борн. Когда-то был Рагнер-борн, то есть «Каменный город». Добавив же «крег», стал княжим, или властным, или правящим городом. Крег – не просто князь, как принято считать у вас.
– Владетель живет в городе?
– Нет. Внутри Рагнера есть крепость Корслунг-хэл – это резиденция владетеля.
– Корслунг-крег-хэл? – уточнил Митька, постаравшись выговорить правильно.
Альбер с улыбкой качнул головой.
– Вот он – корслунг, – указал на герб, вышитый на камзоле. Митька уже видел на оружии и на плащах чудное животное – крылатого коня с головой коршуна.
– Корслунг – зверь не нашей земли, водятся они в Садах. Один был пожалован Матерью-заступницей покровителю нашему Родмиру за воинскую доблесть. Корслунг – гордый зверь, он мало кому покорится. Добавлять еще и «крег» – все одно что назвать волка волчьим волком.
Дорога становилась оживленной, неспешно едущий отряд обогнала карета. Качнулась штора – видно, путник любопытствовал. Митька поймал себя на том, что смотрит вслед карете с затаенным нетерпением – скоро и он въедет в Рагнер, столицу