Ловец Чудес. Рита Хоффман

здесь бываете, верно?

      – Я ведь росла неподалеку; конечно, я исследовала это место вдоль и поперек.

      – Разве леди не должна сидеть дома, прилежно учиться и…

      – Ах, перестаньте, Арчи. – Она отмахнулась от меня как от назойливой мухи. – Вы зря стараетесь задеть меня своими колкостями. Пожили бы вы под одной крышей с моим отцом, поняли бы, что меня уже ничем не удивить. Постойте-ка, – она вдруг схватилась за мои потные ледяные пальцы, – так вам страшно! Бедный, бедный мистер букинист!

      – Прекратите, – прошипел я, вырывая руку. – Это не смешно!

      – Страх – нормальное явление. Зря вы постеснялись сказать мне, что кладбище вселяет в вас суеверный ужас. И кстати, вам очень идет сегодняшний образ, кто подбирает вам одежду?

      Я густо покраснел. Глупо было приходить сюда в точной копии ее вчерашнего наряда и надеяться, что она ничего не заметит.

      – Вы хорошо выглядели, – проглотив колючий ком, сказал я. – Решил примерить вашу шкуру.

      – Чтобы примерить ее, нужно провести целый вечер в компании мужчин, которые хотят купить твою невинность, – беспечно ответила она. – Вас устраивает роль женщины в обществе?

      – Нет, – решительно сказал я.

      Дебора посмотрела на меня из-под опущенных ресниц.

      – Как интересно, – пробормотала она.

      – Не только вы умеете удивлять, – вяло огрызнулся я.

      Мы шли мимо надгробия в форме рояля, и, не сумев побороть искушение, я прикоснулся к нему. Обжигающе ледяной камень, искусная работа и надпись: THORNTON. Белой осталась только крышка инструмента – все остальное посерело от времени, покрылось трещинами и искрошилось. Кое-где сквозь трещины пророс мох.

      – Вот видите? Вы уже начали замечать красоту.

      – Вы любительница декаданса?

      – Эстетика упадка, – задумчиво произнесла она. – Не знаю, Арчи, называйте это как хотите, но мне нравится находиться здесь. Я не испытываю страха перед мертвыми.

      – На вашем месте я бы опасался, что в этих зарослях притаился вполне живой сумасшедший, готовый наброситься на вас и разорвать.

      – Значит, такова моя судьба.

      – Какой фатализм. – Я закатил глаза.

      – Вы мне нравитесь, мистер Аддамс, – без долгих предисловий сказала Дебора. – Моя мать назвала вас странным, а вот мне кажется, что вы очень загадочный и совсем не такой, каким хотите показаться.

      – Удивительная проницательность, – пробормотал я себе под нос.

      – Давайте будем дружны с этой минуты? – Дебора остановилась передо мной и не позволила пройти дальше.