бы сего анекдотца, ежели бы был ваш покорный слуга в то время законопослушным. Я не случайно упомянул тот самый котлован – огромных размеров искусственное углубление, находящееся на пути нашего авантюриста. Так вот… Не скрою, до середины пресловутого моста, если эту доску можно сравнить с мостом, он добрался весьма благополучно, чего не скажешь о тех описанных нашим великим писателем птицах, что не могли достичь даже середины известной реки, протекающей в южных широтах. Но ваш покорный слуга видимо был редкой птицей, ибо достиг середины котлована. А теперь главное. Я ведь недаром вкладывал столько иронии, описывая это бездарное анти-инженерное строение – так называемый мост. Ну вы догадались, конечно…
– Что, действительно?
– Увы. Не выдержал. Прямо на середине дал трещину и… Извините, мне нужно выпить стакан воды, я всегда волнуюсь, вспоминая это происшествие.
– Пожалуйста, пожалуйста. Позвольте поухаживать… Вот так.
– О спасибо, вы так любезны. Так вот. Теперь полет. Увы с Гагаринским я не стал бы его сравнивать. Летел ваш покорный слуга в абсолютно противоположном направлении. А учитывая размеры котлована, рисковал он приблизиться к центру нашей с вами планеты гораздо больше, чем иные, падающие на ровной поверхности где-нибудь там за забором, на стогнах града. Нет, конечно не Маракотова бездна, описанная знаменитым автором – тем, что более известен нам по рассказам о вашем коллеге. Шерлока нашего Холмса я имею ввиду. Но все же впадинка эта была настолько глубока, что наш герой, представьте, успел-таки испугаться. И вы думаете за себя он боялся, за целостность своего организма? Ошибаетесь – нет. За ношу свою, не защищенную даже той временно потерянной крышкой, он боялся более всего. Вот из-за чего трепетало от ужаса его сердце. Ну что тут еще о полете?.. Фигуры высшего пилотажа имели место, не скрою. Да вот пожалуй и все. А далее удар о сырую, но твердую землю, покрытую камнями, ну и доски летевшие по вине известных физических законов чуть медленнее нашего героя. Так что им было мягче приземляться, думаю, понимаете почему. Да им-то, не имеющим сознания и болевых органов доскам, все равно, я думаю. Вот и почти конец. Тишина. Кратковременная потеря сознания. Настолько кратковременная, что ваш покорный слуга не припоминает ни черных туннелей, ни розового света в их конце, ни лиц родных, которые вроде бы должны покоиться под гранитными камнями в иных местах, а они – вот они тут, вас встречают. Нет, в данном анекдоте, как раз всего этого не было, и упавший на дно искусственного ущелья очнулся, не встретившись даже на секунду с покойными бабушками и дедушками. Он понял, что жизнь продолжается. Занесенная коса старухи-смерти промахнулась, лишь напугав черных птиц брызгами искр, исходящих от камня, на который нашло острие косы. Однако множество болевых ощущений в различных участках тела сигнализировали о том, что не так уж далеко находился этот искрометный камень. Ощутив в какую-то долю секунды эту небезызвестную костлявую персону рядом с собой, вдруг что-то иное