счастливы. Возможно, сеньора Вальдес когда-нибудь об этом даже узнает – например, если ее сына направят послом в Куашнару, и тот на приеме встретит посла Федерации с супругой…
– Конечно, сеньора Вальдес. Я сделаю все, что вы скажете.
– Приятно с вами познакомиться, – сказал мой приятный пассажир после обмена всеми необходимыми «верительными грамотами».
Он действительно оказался приятнейшим человеком. Среднего роста, средней внешности, немолод, лицо незапоминающееся, тембр голоса ласкает уши. Хосе Мигель Диегос, наш резидент в Золотом Мехико уже больше двадцати лет, служащий Департамента образования, женат, трое детей, солидный счет в банке, загородный домик, есть небольшие карьерные перспективы.
– Удивительно, что вас не передали в мое распоряжение до сих пор, – говорил он. – Мне давно требовался специалист вашего уровня.
– Я правильно поняла, что моя эвакуация снова откладывается?
– Мне очень жаль, Долорес, но обрадовать вас нечем. Не раньше чем через два месяца.
Я промолчала. Надеюсь, даже в лице не переменилась.
Я устала.
Я устала думать по-испански, жить по-эльдорадски, быть этнической мексиканкой. В сущности, я отлично понимала, что это последняя моя миссия в жизни. Я вычерпала свой ресурс досуха. Мне прочили долгую и успешную карьеру, но один-единственный год под началом Энстона поставил на ней крест. Жирный некрасивый крест. Шестнадцать выездов, причем мне приходилось выполнять одновременно параллельные задания, что строжайше запрещено, поскольку зачастую приводит к срыву и провалу даже у опытных разведчиков.
– Я прочел ваши рапорты. Очень хорошо, что вы так вовремя втерлись в доверие к Вальдесам.
Наверное, мне следовало бы застонать. Но я на работе.
– Конечно, мы ведем работу с младшим Вальдесом. Но до сих пор испытывали значительные трудности из-за его семьи. Особенно печально обстоят дела с его мамашей. У нее бурное прошлое, но оно неожиданно стало помехой. Мамаша опасается шантажа, поэтому тщательно контролирует все контакты сына. Она препятствует его дружбе с некоторыми людьми, поскольку их родители хорошо, слишком хорошо знали ее саму в юности и теоретически могут догадываться о ее тайнах. Теоретически – потому что на практике им ничего особенного не известно. Да, она была весьма свободных взглядов, но кого этим удивишь? Ее в высшей степени либерального сына? Или мужа, которому все ее секретики известны? Да, я думаю, он посвящен. Кто-то ведь должен был профессионально замести следы.
Я вспомнила сегодняшнюю поездку.
– Ее шантажируют. И она не хочет посвящать в свои трудности мужа.
Я рассказала обо всем, что произошло утром. Хосе покивал:
– Да, история. Вам тоже кажется, что за этим стоит не криминал, а какой-то личный позор?
– Если только генералу Вальдесу не пришлось извлекать жену из уголовной тюрьмы, где ее и запомнил этот тип в деревне.
– М-м… Желаете заняться