полей. На одной из лунок тренировался человек, про которого водитель кара, бывший на самом деле не водителем, а сотрудником вообще, сказал, что это – детский тренер. Детский тренер приноравливался к мячам векторными движениями и ударял по ним. Водитель кара, который на самом деле был не просто водителем, а вообще сотрудником, показал нам место, где члены и гости клуба могут тренироваться даже зимой с помощью виртуальных тренажеров, потом показал летнее кафе, а также сообщил, что на полях живут зайцы, которые остались обитателями с тех времен, когда здесь еще не было гольф-клуба. «А что будет, если игрок попадет мячом в зайца?» – спросил я. «Скорее всего, заяц умрет», – ответил человек за рулем, который был не просто водителем.
«Гольф – это спорт, который находится между ушей, – рассказывал потом Илья в полукруглом трубчатом снаружи здании. – Вы понимаете? Когда человек попадает на свит спот, он переживает от удачного удара микрооргазм, который он не может забыть никогда в жизни. Никогда. И он хочет его повторить. Он готов на все, чтобы его повторить. Есть профессионалы, которые перемещаются с турнира на турнира, и так проходит их год, и призовые фонды составляют несколько миллионов долларов. Гольф делает тебя совсем другим человеком. Гольф – это про то, что надо жить моментом. Ты должен думать над ударом и над своим телом. Если ты будешь думать о предыдущем неудачном ударе, у тебя не получится следующий удар. Здесь оставляешь все мысли, которые не касаются гольфа, голова очищается полностью. А на этом поле раньше рос картофель – представляете, сколько здесь вложено труда? Здесь искусство архитектора берет за основу природу и доводит ее до совершенства. Здесь нет ничего случайного, здесь надо думать, когда смотришь, собираясь для удара: ни одна кочка здесь не просто так, ни один холм, ни один изгиб. И специальные люди выстригают поле, как надо. Этому учатся – тому, как надо делать поле, – этому учатся много лет. У нас есть один человек, который следит за полем, он бакалавр, он учился этому шесть лет. Вы представляете?»
Зарядье в октябре 2017 года
Летом я побывал среди прочего в Костроме, Юрьев-Польском и Переславле-Залесском, в городах, основанных жадным до освоения новых земель и присвоения новых бюджетов Юрием Долгоруким. Человеком, полностью противоположным тому его образу, который изваян на московской Тверской: не воином, а стяжателем.
Долгорукому приписывается также основание Городца, Дубны, Звенигорода, Дмитрова, Стародуба – и, разумеется, Москвы. Он активно осваивал Залесье, привлекал переселенцев с юго-запада и строил, строил, строил.
Переславль был, например, заложен крупнейшим городом этой новой Руси, едва ли не больше даже Владимира. Масштабы его строительства были сравнимы – с поправкой на время: на технологии и количество наличных жителей – со строительством Петербурга.
Но в историческом смысле повезло не Переславлю и не Костроме, не Звенигороду и не Юрьеву – и даже