основывать Благовещенский монастырь. Крестьяне соседней деревни Юрцово со Стефаном ссорились и грозились убить, боялись, что пришелец отнимет у них землю. Он ушел на север, где поставил Авнежский монастырь, потом жил в Москве, и оттуда Дмитрий, названный потом Донским, отправил его обратно в Махру. Стефан там потом и умер, а после его смерти монастырь переживал и лучшие, и худшие времена, пока в 1923 году не был закрыт: сельскохозяйственная школа, филиал карабановской ткацкой фабрики, приют для беспризорных, больница, склады. В 1942-м Стефановскую и Троицкую церковь с колокольней разобрали на щебенку для аэродрома в Слободке под Киржачом. В том, что осталось, был после войны детский дом, дом отдыха Академии наук, а уже на самом советском излете, в 1989 году, сделали мурманский пионерлагерь. Восстановился монастырь в основном с помощью «Росэнергоатома».
По стеклянному прилавку просторной церковной лавки, где я купил книгу, из которой узнал это все, ходил большой мягкий кот, стриженный почти как пудель. Голова его была как будто гривастой, туловище подбритое, лапы – даже непонятно, что сказать про эти мягкие лапы. «Это Буняша. Колтуны одни были, – сказала монахиня-продавщица, изящно окая. – Подбросили как Барона, Барсика, а никаких тут баронов нет, стал Буняшей».
На двери магазина висело объявление с фотографиями других животных: «Братья и сестры! Нам подкинули двух чудесных щенков. Похожи на алабаев. Хвост и уши купированы. Мальчики. Характер серьезный – уж охраняют монастырь снаружи) Но дружелюбные, ручные. Зубки молочные. Кто заинтересовался, звоните. На фото они грязные, так как намокли под дождем, и не совсем понятно, какой окрас. А так они очень красивые!»
Имя другого мецената, а точнее, двух, было высечено на табличке на соборе Живоначальной Троицы: «Воссоздан и расписан усердием благотворителей сея обители Даниленко Виталия Ивановича и Елены Михайловны († 23.09.2016)».
В соборе мы долго ходили и смотрели на росписи очень ясной работы: широкие, но четкие мазки без плавных цветовых переходов и без суетливой орнаментовки. Лица и фигуры святых с простыми, но сильными духовными движениями; во всей своей существенности – петух, трижды возгласивший, клещи, которыми вытягивали из Христа гвозди, одна рыба на столе. Все это была чистая красота существительных. В душной часовне напротив собора были изображения местных чудес: чудо избавления града Киржача от пожара, чудо избавления сельца Таратино от холеры. К Молокче слева от храма уходил ограниченный невысоким забором будущий парк, а пока зеленый пустырь. Через широкую арку с очередными росписями мы вошли в сам монастырь.
Он, весь в старых деревьях и зелени, источал благополучие и цветение. Справа и слева от дорожки, ходить по которой благословлялось, было два пруда в еле заметных бирюзовых искрах стрекоз. За правым прудом виднелась стройная стеклянная теплица на каменном фундаменте. Мимо роз, берез и вереска простоволосый священник