в советские времена требовалась «свободно конвертируемая валюта» – водка. Пришлось сначала отправиться на поиски магазина.
Ближайший населенный пункт находился в трех километрах от нас, рядом с колонией-поселением. Магазин можно было определить только по вывеске, так как само строение напоминало избу, которая вполне могла бы служить декорацией для фильмов о тяжелой судьбе русского крестьянства.
Зайдя в магазин, на прилавке я увидел большую бутыль с длинным горлышком и мутной жидкостью внутри. Рядом находились буханки черного хлеба, папиросы и спички. На полу стояли мешки, по всей видимости с крупой. За прилавком стоял мужчина в грязной фуфайке и в солдатской шапке. В первый момент я подумал, что если не за пазухой у него, то где-то рядом, непременно должен находиться обрез. На мой вопрос, есть ли водка, продавец ответил отрицательно, предложив взамен самогон. Рассчитавшись с ним за бутыль, я спросил, знает ли он, где можно найти трактор. Продавец вышел из магазина и махнул рукой в сторону. Не прошло и двадцати минут, как экскаватор был обнаружен, а еще через десять минут и сам экскаваторщик. Мое предложение в обмен на бутыль самогона вырыть окоп для взвода его так обрадовало, что он сразу попросил указать направление движения.
Когда замерзшие бойцы увидели меня на экскаваторе, то на их лицах отразилось такое изумление и восторг, как будто это был не я, а мессия, сошедший с небес для спасения их от страданий. Через полчаса работа была выполнена.
На следующее утро проверяющие из штаба Армии осматривали готовность позиций роты. Один из них, в папахе и в зимней полевой одежде без знаков различия, подошел к рядовому Турусбекову, который стоял в окопе и спросил его должность. Турусбеков посмотрел на свой гранатомет, который лежал в окопе под ногами, и, не поднимая головы, ответил: «Что не выдышь? Гранатометчик я, твою мат!» Я обомлел от слов солдата и уже был готов получить дисциплинарное взыскание, но проверяющий, криво улыбнувшись, развернулся и не спеша удалился вместе со своей свитой.
По итогам учений «Дозор 86» наш полк получил хорошую оценку. На радостях подполковник Леонтьев позволил себе расслабиться и принял лишнего на грудь. О проступке стало известно большому начальству из штаба Армии, что сыграло злую шутку с гвардейским командиром. Через два месяца Леонтьева сослали в Афганистан.
Несмотря на убытие комполка к новому месту службы, боевая подготовка в части не ослабевала. В мае мой батальон проводил учения по боевой стрельбе на местном полигоне. Я находился на вышке и наблюдал, как солдаты выдвигаются на позиции. Внезапно открылась дверь, и в помещение зашел капитан из штаба дивизии. «Кто лейтенант Тизин? – произнес он. – Вас срочно вызывают в штаб дивизии».
Вот и пришел и мой черед.
ГЛАВА IV
ПО ДОРОГЕ НА ВОЙНУ
Я шел с офицером штаба дивизии по аллее, на которой росли восхитительные сакуры. Она напомнила мне событие годичной давности. Двадцать седьмого апреля 1985 года появилась