это уже стало катастрофой. Она всё же была красивой девчонкой, но после этого случая, стоило ей открыть рот, как она становилась страшнее бабы Яги. Все мальчишки в классе над ней смеялись, и некрасивые девчонки, некогда завидовавшие ей – тоже. Светка стала редко разговаривать и в основном открывала рот только, когда её спрашивали на уроке. Вот Локтя сейчас её и донимал, чтобы она сказала что-нибудь и при этом открыла свой страшный беззубый рот.
– Щас как отвалю, зубастая, так колготки потеряешь! – ответил он на Светкин выпад. – А то размахалась тут граблями.
Несколько человек захихикали над его репликой. Глядя на них, Локтя тоже довольно загоготал.
– Из своих не выпрыгни! – огрызнулась Светка.
– Не волнуйся.
– Тебе чего от меня надо, дурак?
– Открой нам свой прелестный ротик, – противно оскалился тот.
– Ещё раз тронешь, получишь по морде. Понял? – сурово заявила ему Светка, покрасневшая от возмущения.
– Да ты чё? – хмыкнул тот и снова дёрнул её за косичку.
Светка ойкнула и тут же ответила ударом. Но Локтя перехватил руку и стал с силой заворачивать её за спину. Светка скривилась от боли, слёзы брызнули из глаз, но не закричала.
Все – и девчонки, и мальчишки – молча наблюдали за этой сценой, и никто из них не пошевелился, чтобы помочь ей. Только Маринка Адронова попыталась заступиться. Но Локтя так её пихнул, что та больше не осмелилась с ним связываться.
И тогда встал я. Не то чтобы мне стало жаль эту воображалу, которая до сих пор со мной не разговаривала и относилась ко мне никак. Просто надоело смотреть, как здоровый детина издевается над девчонкой. К тому же, я вдруг вспомнил, что дал слово Зинаиде Андреевне её защищать. Как и остальным, мне тоже не хотелось связываться с Локтей, но слово-то своё нужно держать.
– Эй, Локтя, – окликнул я его, – ну-ка, отпусти её!
Тот изумлённо посмотрел на меня.
– Ты-то ещё куда, шмакодявка, лезешь? – с вызовом ответил он, но Светкину руку всё же отпустил. – Страх потерял, что ли?
– А когда это я тебя боялся?
Назревал конфликт, скорее всего, сейчас будет драка, но я уже настроился и останавливаться на словесной перепалке не собирался. Я поднялся, обогнул парту и, подойдя, вклинился между ними, заслонив Светку спиной.
Представляю, как мы смотрелись со стороны. Малявка и верзила, а между ними шибздик, метр с кепкой ростом. Картина – обхохочешься. Но мне было не до смеха. Локтя меня оскорбил, унизил перед всем классом, назвав шмакодявкой, и теперь должен был за это ответить. Получалось, что сейчас я не столько заступался за Светку, сколько защищал свою репутацию.
Люсиного мужа мы с Серёгой тоже звали по имени. Этот молодой, здоровый парень, весельчак и балагур, любитель выпить, всегда возился с нами и учил жизни. И частенько говаривал: «Парни, если кто-то на вас будет задираться, бейте всегда первым. И бейте сразу в пятак. Нос у человека самое больное место,