и американского континентов выглядел совершенно иначе, так же, как и типы экспериментов и исследований, которые могли и должны были реализоваться на каждом из континентов{46}.
В те годы Африка, в особенности некоторые ее зоны, составляла часть международной карты, на которой вырисовывалось будущее Италии. В период с 1887 года, начиная с капитуляции итальянских отрядов в Догали, и вплоть до аннексии Ливии в 1912 году и вступления в первую мировую войну, все итальянские партии и политические группировки вынужнены занять определенную позицию по трем взаимосвязанным вопросам: население, эмиграция и колонизация или империализм. В это же время, особенно в 1911–1914 годах, многие социалисты сместились в сторону национализма, а позднее и фашизма (Rainero 1971, Proglio 2016).
Стоит посмотреть, как африканцы, названные «расой», и африканский континент как геополитический контекст, представлены в трудах ЧЛ. Интересно понаблюдать, каким образом подобное восприятие африканцев и африканского континента со стороны ЧЛ и его школы в результате повлияли на теорию колонизации и европейского доминирования в Африке. Мы убедимся в дальнейшем, что в самом начале XX века{47} они сказались не только на итальянском колониализме, но и на португальском стиле колонизации и на африканских исследованиях первого поколения ученых. ЧЛ поддерживал с Африкой сложные связи, находившиеся постоянно в состоянии развития. Первые ссылки на Африку и африканцев можно найти в брошюре «Белый человек и цветной человек», полной явно расистских формулировок. ЧЛ был знаком с историей «Готтентотской Венеры» Саарти Баартман[47] благодаря записям Кювье[48], рассказывавшего о ней в журнале АР при описании атавизма, как возврата к примитивному состоянию. В 1985 году Ломброзо вместе с Каррара опубликовали небольшое эссе о черепах абиссинских преступников (Lombroso и Carrara 1895), у которых не было никаких признаков криминального атавизма, поскольку он не проявляется у дикарей.
В следующем году в АР появилась другая статья, написанная Каррара, «Заметки к антропологии племени динка», в которой он комментировал свои замеры параметров и анатомико-психологические исследования пяти представителей племени динка. Они прибыли на Национальную выставку в Турине, куда попали в составе нескольких человеческих зоопарков, разъезжавших по Европе. Приведу цитату оттуда: «Динка можно назвать самыми черными из чернокожих […], при динамометрическом воздействии их физиономия становится весьма свирепой […], они хорошо переносят ботинки на ногах […], имеют быстрые рефлексы […], у них цепкие ступни и острые рефлексы […], пальцы у них длинные […], как у наших карманников, что характерно для болотных людей […], непропорционально длинные бедра […] как у болотных птиц [возможно среди них часто встречаются левши и они страдают плоскостопием], а та же самая леворукость и плоскостопие