горло под нож. Альма лишь вздохнула, намыливая волосы. Сначала срезала почти саженную бороду, а затем принялась не спеша брить щеки, подбородок и густейшие усы тоже не пошадила.
Волосы подопечного сначала обрезала по плечи, свила косичку на затылке, а потом принялась сбривать лишнее. Светлые волосы падали на землю, как зимний снег, вышел такой немаленький сугроб из волос. Но юноша оказался такой на диво пригожий и ладный, что немного понравился девушке, даром, что худой. Да видно, что силе его это не мешало нисколько. Даже птица заинтересовалась таким превращением. Ворон, смешно ковыляя, подошёл к новому знакомому поближе, и ткнул тяжёлым клювом, здороваясь.
– Да ты сама уже как ведьма, знаешь много, а видно по знакам, что ещё послушница, – заметил он, что на кистях рук нет татуировок.
– Ничего, уже одно Посвящение прошла, – с обидой ответила девушка, – А расскажи, про Эллу. И как же она вела в бой свою Мёртвую Рать? Она как Ильза была, или нет? Такая же красивая и сильная?
– Ну, слушай… Говорят, пришла она неузнанной, к бездетным старику и старухе, и стала о них заботится. Правда, удивлялись все её лицу, словно из снега вылепленному. Кожа, белее белой. Но характером всегда была доброй, внимательной, плохого никому не делала, слова дурного не сказала. Ну, скажу честно, сам её не видел, пока худые времена в Сибири не начались. Тут ведь напали чужаки на Сибирь – матушку. Пришла в Оум Чёрная весть, что побили чужие всю рать в чистом Поле, и некому постоять было за гантов. Вот и нашла она нас, нашу Колоду, глотнуои мы крови-ихора, стали Бессмертными витязями, и срадались за неё во всех войнах, куда она нас бы не посылала. Вот так то, девица…
Он опять посмотрел на её прекрасное лицо, на родинку у правого глаза. Больше живой её и не видел, лишь потом, в походе на Таймыр, когда они Люта и Тату выручали, но тогда уж Госпожа Мёртвой Царевной сделалась…
ГЛАВА 3 В дорогу
Отпил на дорожку квасу Бессмертный, посмотрелся в зеркало, приманивая удачу, и стараясь забыть давно минувшее. Спит теперь Альма- Царевна, как и другие, все Семеро. А он, Тивда-Кощей, живой да здоровый, и надо вот, пойти прогулятся малость…
Глянул на стену, Тивда, где висел календарь. Он подчеркнул дату химическим карандашом, выходило, что сегодня второе июня 1912 года. Вздохнул, присел на дорожку. Подумал правда, а надо ли идти, лень чего-то стало… Вон, девка, даже подарок его, золотое ожерелье, на стол положила. И погода хорошая, сонце, вот, светит, лучше на рыбалку с Лютом вечером сходить… Но вот, засмеют же языкастые Геда с Висной, начнут ехидничать: «дескать обещался, а в поход так не собрался!».
Вздохнул, спустился по каменной лестнице во двор, гле Лют и Тата делом занимались, двор мели. Метлами в такт работали, сгребали веточки и другой мусор. Даже водичкой поливали, что бы пыль столбом не стояла.
– А и вправду, Кашей пошёл в поход, на девку-то! – всё не унималась языкастая Висна, – эй, богатырь, а может, и помощь нужна, сам-то, не совладаешь!
– Это