бежит в зал доставать из комода старую кусачую машинку. Ту самую, которой «мучала» меня в детстве.
Белая простынь саваном укрывает свадебный костюм и холодные пальцы мамы ласково затыкают его кончики за воротник.
– Чтоб костюм не засыпать, – поясняет она.
Помню раньше кривился всякий раз, как машинка цепляла волосы, однако сейчас – сижу смирно, подобно статуе Будды с ниспадающей улыбкой на устах.
– Спасибо, что приютила.
– Да ладно, – отмахивается она, – главное, что у вас все наладилось.
Мама наклоняет мою голову, проводя машинкой по затылку, как в детстве – больно цепляет волосы, усмехается и говорит.
– А помнишь, как раньше стричься не хотел? Все кричал, что будешь Малининым с длинными волосами, помнишь?
И я говорю.
– Помню.
Я помню мы поехали в город с дочкой. Гуляли по парку, катались на аттракционах, ели мороженое, а потом зашли в первую попавшуюся парикмахерскую.
Моя дочь… она напоминала принцессу из сказок – этакую Рапунцель с длинными шелковистыми волосами, готовую в любой момент выпустить косу из окошка замка.
Я помню, что жена запрещала.
– Даже не думайте, – говорила она.
Помню, как капли мороженого падают в каталог и помню, что уговорил дочь на самую короткую стрижку – под мальчика.
Мне казалось это забавно…
По возвращению в памяти слезы жены, бережно укладывающей отстриженную косу дочери в коробку из-под обуви, которую хранит до сих пор. Я все это помню.
И вот сейчас сидя перед зеркалом, я гляжу на свой лысый череп и сдергивая саван укрывающий мой свадебный костюм, говорю.
– Спасибо, мама. Спасибо за все…
Накинув куртку, выхожу из дома.
Холод целует щеки, и я вдыхаю морозный воздух полной грудью, без опаски быть простуженным, нараспашку бреду в ближайший магазин, где покупаю бутылку дешевого армянского рома. Того самого пойла, который когда-то перечеркнул всю мою жизнь.
– Пакет брать будете?
Ответом служит все та же улыбка Будды.
– Не сегодня.
Не знаю, быть может без меня мир действительно станет лучше. В нем не будет этой несобранности, не будет этого моего вечного хаоса, разрушающего все на своем пути… безмерного гнева на фоне алкогольной дымки. Только улыбка жены и дочери.
Счастье для всех остальных…
Эта мысль давно сидит в моей голове, а в поисковике Яндекса то и дело мелькают такие запросы как: самоубийство – самый безболезненный способ ухода из жизни – петля Линча – висельная петля – эшафотный узел.
В рекомендациях же всплывает реклама психологической помощи и прочие никому не нужные вещи.
Впрочем… ничто уже не имеет значения.
Я стою на пороге магазина. Мимо проходит старуха в красном шерстяном платке. Тот самый гриф, умерший порядка десяти лет назад, и отныне кружащий вокруг нашего дома.
– Не холодно, касатик?
Я улыбаюсь этому грифу и поднимая только что откупоренную бутылку, делаю