Хейл делает глоток. Мое непрошеное замечание удивляет их с Уиллом, и я спешу сделать уточнение: – Сторонники Парламента контролируют Лондон и моря, и их количество выросло благодаря свежим рекрутам из Шотландии. Насколько мне известно, королю трудно получить подкрепление в Ирландии, а еще боеприпасы и даже деньги с континента. Роялистам не хватает средств, чтобы решить вопрос собственными силами, но они все равно упорно продолжают вести переговоры с позиции силы.
Уилл одобрительно улыбается, но выражение на лице Хейла не дает мне упомянуть новую армию Ферфакса. Я уже видел этот взгляд: прищуренные глаза и легкий неприязненный изгиб губ. Тот факт, что ему знакомо имя моего отца, не отменяет моей незаконнорожденности. Одного меня недостаточно – напоминает он мне своим суровым видом. Но, к его сожалению, подобный взгляд не сможет меня ранить.
– Вам надо кое-кого увидеть, – говорит Хейл, когда слуги наконец убирают со стола. Он откладывает в сторону свою курительную трубку, и Уилл жестом приглашает меня последовать за ними.
Резкий запах, который я ощутил, когда мы заходили в дом Хейла, усиливается, пока мы пересекаем коридор. Мне знаком этот аромат, но сейчас он приглушен запахами уксуса и розмарина. Он напоминает мне о Фрэнсисе, и от воспоминаний о нем у меня начинают подкашиваться ноги.
Хейл замедляет шаг и через плечо обращается к Уиллу:
– Леди Тевершем попросила эксгумировать своего мужа, когда мы впервые услышали о вашем назначении.
– Я непременно поблагодарю леди Тевершем за ее усердие, – кивает Уилл, оглядываясь назад. – Черная магия всегда оставляет следы. – Они спускаются в подвал, и я замираю, а затем заставляю себя пройти туда, где Хейл стоит, положив руку на гроб, поставленный на деревянный верстак.
Стоя рядом с Хейлом, Уилл смотрит на меня, поморщившись, а затем прислоняет к носу платок. Их диалог постепенно превращается в бессловесный обмен жестами, а я наблюдаю за мертвым лордом Тевершемом из другого конца комнаты. Крышка гроба приоткрыта, и он лежит, облаченный в костюм, в темноте комнаты, освещенной лишь свечами. Прищурившись, я начинаю улавливать детали: это немолодой мужчина с кожей зеленоватого оттенка, напоминающей воск. Его незрячие глаза выпучены прямо на меня.
Наконец Хейл морщит нос и задвигает крышку, оставляя на виду лишь верхнюю часть его лица. К сожалению, его действия не помогают избавиться от вони, и я изо всех сил подавляю рвотный рефлекс. Я делаю шаг назад и натыкаюсь на угловой столик. На мою неловкость никто не обращает внимания. Хейл хихикает над каким-то замечанием Уилла и стучит костяшками пальцев по гробу. Звук вдруг приглушается, и я откидываюсь спиной на стол, на котором – множество металлических лотков и губок, стопка медицинских текстов и небольшой стеклянный сосуд с чучелом мыши внутри. На зверьке, раскрашенном в цвета кавалеров, белый воротничок. От его вида мне не становится лучше. Когда я был младше, мертвые и те, кто витал вокруг них, пели. Они продолжают это делать, как бы я ни пытался их усыпить. В иссохших останках, принадлежащих его Светлости, почти не осталось песен: лишь