но что?
Граф чувствовал затылком взгляд и понимал, что это не взор человека. Он провёл рукой по отшлифованному до блеска дереву и чуть слышно проговорил:
– Ты боишься смерти, а я – жизни…
– Вы что-то сказали, Ваше Сиятельство? – обернулся матрос к хозяину корабля.
– Нет, ничего.
– Показалось…
Но слова не остались не услышанными острым слухом вампирши.
Изабель с неохотой взмахнула крыльями, полетев назад к острову. Никто не должен гибнуть ради её любопытства – ни волки, ни вороны…
***
В далёкой Англии не спалось старой Тильде. Она смотрела пустым взглядом на плошку с огарком свечи, пристроенную на самом краю стола, и прислушивалась к тому, о чём шептал за узким окном южный ветер.
– Блер всё знает теперь, и многое может… – тяжело вздохнула она.
Старуха повернулась к двери, туда, где висела голова кошки. Согласно кивнула, словно услышав что-то в ответ, и протянула:
– Да…
Колдунья поднялась с тюфяка, расстеленного поверх огромного сундука, налила в медный кубок заваренного с вечера зелья и, отхлебнув глоточек, скривилась от ударившего в нос зловония. Но горький напиток делал своё дело: живительное тепло разбежалось по венам.
Тильда стянула концы толстой накидки Жаклин на груди и снова задумалась. Затем притушила фитиль пальцами и в полной темноте вынесла вердикт:
– Но девочке этого знать не нужно…
Глава 4.1
– И что теперь?
Дерик усадил Изабеллу за стол.
Глубокая глиняная посудина, наполненная до краёв, стояла на прежнем месте, дожидаясь леди Гламорган. Чистая вода оказалась как нельзя кстати.
Изабель опустила руки в чашу. Кипяток давно остыл, но именно прохлады хотелось разгорячённой казнью вампирше.
Если бы она могла, как прежде, насладиться утренней свежестью, почувствовать, что наполняются холодом, разворачиваясь сдавленные ужасом лёгкие.
Мёртвых нельзя испугать собственной смертью – они её уже пережили, но видеть, как пузырится и лопается подкожный жир на руках горящего заживо ребёнка… чувствовать запах горелого человеческого мяса, проникающий во все поры твоего тела, наполняя не только воздух, но и память своим отвратительным вкусом…
Изабель плотно смежила веки, зубы и пальцы. Незачем пугать полным ярости взглядом, рыком и без того впавших в оцепенение людей.
Жилы на кулаках напряглись и стали выпуклыми. Вампирша тёрла ладони друг об друга, приказывая хищнице спрятать когти. Прозрачная жидкость моментально стала алой.
Леди вынула отмытые руки и обтёрла о приготовленный кусок чистой льняной ткани.
За всё время никто, кроме Дерика, не проронил ни слова.
Хлоя со страхом смотрела на госпожу, понимая, что никогда больше не сможет назвать её Изой. Прежняя белошвейка Блер умерла для неё навсегда – сегодня состоялись её похороны. Жаль, что никто не сможет отпеть панихиду по усопшей. Женщина с идеально прямой спиной, надменным взглядом и прекрасным бледным лицом, восседавшая во главе