ненавидят, те кто помнит или слышал
рассказы про них, испытывая тоже неприятный осадок
на душе и ненависть к Румынам пошли к машине.
Эриванская
Начался поиск в обратном направлении, объезжая
близ лежащие станицы, хутора, снова каждую
улицу за улицей, дом за домом.
В самом конце следующего сезона нашли ветерана
войны в станице Эриванской, он помнил эту семью.
Из его рассказа они были пришлые, появились в станице
на подводе в 1937 году, устроились на работу в
кролиководство, там же в домике и жили.
Брагин работал заготовителем сена и сторожем, в 1940
году заболел пневмонией, жена отвезла его в
больницу в станицу Абинскую, больше он не
вернулся а вскоре и жена его исчезла вместе с
детьми.
Решив осмотреть место, да и к тому же
было сказано, что за кордоном где заброшенная
лесопилка находился старый хутор, бывшая
казачья застава. Приехав на место бывшего
кролиководства, за окраиной станицы, не увидели
ни чего интересного, кроме большой поляны.
Решили проехать на кордон, к бывшему хутору, на
первом же броде плюхнулись дном машины, в
нанесённый ил. Время было около двух часов дня,
оставив напарника в машине я решил всё таки
сходить пешком на кордон.
На мне были дутые сапоги, джинсы и лёгкий свитер.
Перебравшись ещё два брода, выискивая поваленные
деревья через речку, на третьей такой переправе
свалился в воду, сапоги на мне тут же промокли. Но
решив не сдаваться, иначе всё равно не даст
покоя это место, а значит придётся когда нибудь
возвращаться сюда. Пошёл вперёд переходя броды
,где по колено а где и по пояс, их оказалось
ещё десять.
Выйдя на поляну, где по описанию находилась
лесопилка, побродил по окраине поляны
,не увидел ничего того чтобы заинтересовало
меня. Кроме снова то кого же обелиска, как на
Ахтырском кордоне с такой же надписью,
партизанского отряда Ястребок. На моём пути
поиска, они встречались ещё раза три. Такое
впечатление что их базы, были чуть ли не в
каждом конце дороги.
Выйдя за изгиб поляны увидел бывший домик лесника,
из трубы шёл дымок, в домике оказались трое бродяг,
поселившихся в нём на летний сезон. Согревшись,
посушив не много сапоги, скорее для короткого приятного
наслаждения теплом, но бесполезного по своей сути, так
как мне предстоял путь, через четырнадцать бродов
в пятнадцать километров. Надвигались сумерки и я
попрощался с бродягами, они тоже на днях собирались
скитаться дальше.
Ноги гудели после отдыха пока не разошёлся, на
середине пути промокший и продрогший вспомнил
,легенду,