я всё сказал.
– Если вдова носит ребёнка – она становится хозяйкой владений?
– До появления ребёнка на свет. Если родится мальчик, вдова управляет землями до его совершеннолетия. Если девочка – вдова с младенцем возвращается к своим родственникам.
– Почему?
– Герцог не удосужился составить завещание и оговорить в нём возможность передачи титула и владений дочери.
– Так она ещё не родилась, – пришёл в замешательство Рэн.
– Неважно. Таков закон. В любом случае лорд Мэрит остался бы ни с чем. Он надеялся, что невестка успела понести. А я выразил надежду, что вдова его не прогонит.
Рэн допил вино, поставил кубок на пол:
– Представляю, как он разозлился.
– Не то слово! Лорд был вне себя от ярости.
Эсквайр сообщил, что ужин готов. Рэн велел накрывать на стол и предложил секретарю-нотарию отужинать.
Монт засветился как масляная лампа:
– Для меня это великая честь.
Слуги принесли жареное мясо со специями, сыр, ломти хлеба. От сыра пахло дымом – наверное, хранился в подвале сгоревшей башни. А хлеб испекли недавно: тёплый, мягкий, ноздреватый.
После бокала вина Монт захмелел. Рэн и Киаран, переглядываясь, стали аккуратно задавать ему вопросы. Секретарь-нотарий не имел допуска к секретным документам и говорил только о тех о бумагах, что проходили через его руки, – никакого предательства в словах клерка не прослеживалось, лишь сухая информация. После третьего кубка он потерял осторожность и начал делиться слухами, которые смаковали в главном городе королевства. Сообщённые им сплетни показались Рэну довольно познавательными. Когда секретарь начал клевать носом, воины взяли его под руки и повели в гостевые покои.
Рэн распорядился приготовить ванну, перебрался к камину и, потирая подбородок, уставился на огонь.
Помещение нагрелось, и Киаран скинул плащ. Его кожаный наряд с медным отливом в свете огня походил на изящные доспехи.
– Какой замок возьмём следующим?
– Фамальский, – ответил Рэн.
Поставив стул напротив него, Киаран сел:
– Предлагаю потеряться.
– В смысле?
– Можно поехать такой дорогой, что никто не будет знать, где мы и куда направляемся.
Представив, какой поднимется переполох среди дворян, Рэн тихо посмеялся. Изучив карту и проработав маршрут, вышел во двор, приказал привести мечника, отравившего колодец, и толкнул его к пленным солдатам, сидящим кружком:
– Ваш товарищ оказался предателем. Судите его по совести.
На рассвете мечник с вздувшимся от воды брюхом болтался в петле над воротами.
~ 25 ~
Половину жизни Янара провела в небольшой женской общине при мужском монастыре. Монашки и девочки-прислужницы ни разу не видели монахов: их обитель находилась в конце сада за высоким каменным забором. Настоятельница раз в неделю носила наставнику какие-то бумаги. Когда она уходила, старшая из монахинь собирала девушек в одной келье и заставляла молиться, чтобы святая мать вернулась. Она говорила,