слезинки из уголков глаз, уточнила я.
– Ох, так здоровые нынче в Красную книгу занесены, Аленушка Алексеевна, – хмыкнула Адовна, пошарив рукой в кармане халата, прежде чем бросить на стол несколько карамельных конфет, которые всегда носила с собой.
Я развернула карамельку и сунула в рот, после чего мои плечи обреченно упали, ведь Пельц была чертовски права.
Я не ханжа. Я ходила на свидания и пробовала строить отношения. Но мужчины, которые попадались конкретно мне, были придурками. А если и не были, то активно стремились таковыми стать.
Я знаю, о чем говорю.
Месяц назад у меня случилось свидание.
С Михаилом мы познакомились в популярной соцсети, долго общались, и мне начало казаться, что мне он понравился. Деликатный, остроумный, много шутил, иногда даже удачно.
Спустя две недели виртуального общения я согласилась на встречу, о чем пожалела в первую же ее минуту. Когда Михаил поднял руку и махнул ею, подзывая официанта, на его рубашке подмышкой темнело огромное мокрое пятно.
Меня бы стошнило, но спасло то, что я не ужинала. Ну и все же я была врачом. Мало ли, может, высокая потливость – следствие какого-нибудь серьезного заболевания и мне стоило бы проявить к нему милосердие. Но спустя полчаса я поняла – он просто придурок, который не в курсе о средствах личной гигиены и как вести себя на свидании с девушкой. Об этом он спрашивал свою маму, с которой все полчаса советовался по телефону.
Я даже поесть не успела, когда сделала вид, будто меня срочно вызвали в отделение. Я часто во время неудачных свиданий такой трюк проворачивала, чтобы технично свалить.
– А тебе зачем именно здорового, Алена Алексеевна? В отделение-то таких не кладут, – сощурилась Ада Адамовна, принимаясь разворачивать карамельку.
Я прикусила губу, вертя шуршащую обертку от конфеты в руках и, предварительно покраснев, рассказала женщине все как на духу: и про визит к Туманову, и про его неутешительную статистику, и про сиюминутную беременность.
–....я-то в целом не против, Адочка Адамовна. Но… не от кого, – тяжело вздохнула, покорно принимая скупую ласку от старшей медсестры, погладившей меня по плечу.
– Н-да-а-а, Алена Алексеевна… дела… Так, может, в банк дрочильный, а? – тут же воспрянула идеей женщина. – Там по анкеткам кого-нибудь поздоровее уж выберете, – предложила озабоченно.
Услышав такое сравнение банка донорского материала, снова прыснула, но отрицательно замотала головой, припоминая:
– Ага, вон, Соколовские уже выбрали. Так выбрали, что негритенок родился. Судятся теперь. Если решаться, так уж чтобы надежно всё было.
– А Туманов ваш, Ален Алексеевна? Красивый, умный, с виду здоров как бык. Вы же дружите, что ж ему жалко, что ли? Знаете, Аленочка Алекссевна, – Адовна подалась ко мне близко-близко и постучала указательным пальцем по столу, продолжая заговорщическим тоном, – я, вот, в дружбу с мужиками не верю. Всем им одно надо, точно вам говорю. Так вот пусть получит то, что надо, ради дела, а там и свадебка… М? Первая у вас на банкете отплясывать буду!
Бурная