Куйкынняку как раз успел рыбьи жабры и хвосты в золу очага закопать. Закопал и сказал:
– Вот как вас наружу потянут, начинайте дымить!
Потом домочадцам сказал:
– Ну-ка, несите угощение!
Все вышли. Один Куйкынняку в жилье остался, чтобы сторожить пришедший народ. А домочадцы уже начали летнюю дверь камнями заваливать, громко работали. Медведь и спросил:
– Что это стучит?
– Мешок с орехами.
– Орехов поедим!
Еще камень стукнул.
– А это что?
– Мешок с голубикой.
Медведь даже заплясал от радости.
– Эх, поедим ягод!
Потом снаружи кричат:
– Входное бревно от свайного балагана сломалось. И мешок с орехами порвался. Одеяло дай! И входное бревно принеси, возьми у входа в землянку.
Вышел Куйкынняку наружу. Сняли входное бревно, верхнюю входную дыру одеялом накрыли. Закричал Куйкынняку:
– Эй, рыбьи жабры, рыбьи хвосты, начинайте дымить!
Задымили. Все звери в землянке задохнулись, только двое едва выбрались – лис да Таятхыт. Лис тотчас в тундру убежал.
Опять пошел Таятхыт зверей звать. На этот раз к морю пошел. Созвал всех морских зверей: китов, моржей, нерп, лахтаков, рыб.
– Ну, идем к Куйкынняку!
А море от множества зверей как суша стало.
– Эй! Мы пришли!
Увидела их Мити, сказала:
– Худо, Куйкынняку! Море от суши не отличишь!
– Живо, Мити, краску из ольховой коры подай!
Дала ему. Вылил он в море краску из ольховой коры, и все морские звери погибли. Один Таятхыт остался.
Опять отправился Таятхыт зверей на помощь звать, пришел в тундру. Всех червей созвал, черных червяков, гусениц, личинок, дождевых червей. Поползли к Куйкынняку.
Проснулась утром семья Куйкынняку – вся земля червями покрыта.
– Живо, Мити, подай лыжи, подбитые оленьей шкурой!
Мити подала лыжи, Куйкынняку их надел. Прокатился несколько раз – всех червей подавил. Опять волк один остался. Крикнул ему Куйкынняку:
– Не смей таскаться ко мне! Убью и тебя!
Что ж, пошел волк домой. Волчью шкуру снаружи повесил. Всю зиму шкура висела. Потом снял ее, понес к Куйкынняку.
– Здравствуй, брат! Где мне волчью шкуру потрясти?
Всю ее снегом запорошило.
– Прямо над входной дырой и тряси.
Начал отрясать снег. «Ну, – подумал, – довольно. Наверное, всех засыпал». Заглянул внутрь, а там ничего, все живы. Только на полу горка снега лежит.
– Эх, неудача!
Пошел волк домой. А Куйкынняку свою воронью одежду вынес, снаружи повесил. Одну ночь она провисела, на другой день снял, в волчий поселок понес.
– Привет, брат! Где мне мою воронью кухлянку[21] отрясти?
– Да тут вот и отрясай над входной дырой.
Тряхнул один раз – вся землянка снегом наполнилась. Все волки и погибли. А Куйкынняку домой вернулся.
Пастух и медведь
Заблудился пастух в пургу и набрел на медвежью берлогу. Медведь сказал:
– Здравствуй, друг, куда идешь?
Тот пожаловался:
– Плохо мое дело, в пургу