продолжило вкрадчиво чудище. – Мы превращаемся в болотную тину. Гнием, опадаем на дно, но при этом все понимаем и чувствуем. Представь, Василий, лежишь на дне и чувствуешь, как на тебя гадит такая вот образина, – жаба указала перстом на свою морду.
– А зачем мне это знать? – прошептал Вася.
– Хочешь Ульяну в жены?
– В монастыре она, – махнул рукой Вася. – И вообще, с дьяволовыми отродьями нельзя дел иметь! Обдурят и в ад затянут.
– От дурень, – жаба отвесила Василию звонкий подзатыльник. – Я ж тебе сказала уже, что не от дьявола я.
– Все Дьяволовы лгут!
– Тоды, – жаба схватила нательный крестик Василия в липкую, покрытую слизью лапу. – Видал?!
Вася заорал, после чего получил еще один подзатыльник.
– Чего ты орешь, дурак? – возмутилась жаба. – Видал, не разразил меня гром и в темечко не вдарило молнией! Даже не обожгло серебром – значит не Дьяволова.
– И чего тебе надобно?
– Вот чудак-человек, – расхохоталась жаба. – Сам же ко мне пожаловал, хотя никто не звал. Но действительно, могем кое-что вместе провернуть.
Жаба опять почесала лапой под грудью.
– Ульяну, – продолжила жаба, – можно вернуть из монастыря, можно заставить и полюбить тебя, и даже детишек заведете. Я могу это устроить, но… попрошу кое-что взамен.
– Что-то богомерзкое? – спросил робко Вася.
– Ох, – жаба рассмеялась так, что ее надутое пузо заколыхалось из стороны в сторону, и та схватилась за живот, придерживая его. – Ты только что собирался свершить один из тяжайших грехов, а теперь спрашиваешь, не богомерзкое ли деяние мне от тебя нужно?
Она смеялась, брызжа зловонной слюной, и натирала свои выпуклые глаза еще некоторое время, затем продолжила:
– Нет, – сказала серьезно. – Понимаешь, не хочу я, чтобы после смерти на меня гадили пиявки и кикиморы, но для этого нужно креститься. Обратиться к Господу, так сказать… воцерквиться… Но заявиться в храм в таком виде, – жаба развела лапами, демонстрируя свои телеса. – Да и даже просто людям на глаза показаться – смерти подобно. Посему будет у меня к тебе просьба: я тебе – Ульяну, а ты мне – крестик и благословение.
– А так можно? – удивился Вася.
– Ну конечно! – улыбнулась жаба кровожадно. – Вижу, обедню ты не посещал ни разу, зато на каждый праздник, причастие… И пост соблюдал исправно… Думаю, от тебя благословение примут.
– А крестик? Как же я без ангела-хранителя?
– А ты ходишь верою или серебром? – съехидничала жаба.
– Верою, конечно, – подбоченился Вася.
– Если уж так тебе хочется при кресте быть, – жаба поднялась и подошла к воде. Она набрала полный рот и громко сглотнула. – Купи новый и причастись… Ты ведь помогаешь заблудшей душе обрести Бога…
– А если ты меня обманешь, – Василий встал и отряхнул комки болотного мха со своих штанов. – Ульяна-то в монастыре, и не думаю я, что там обрадуются такой… ну…
– А ты возьми с меня клятву, Вася, –