научил меня шарлатанству в картах, и я знала все приемы «картежного блефа». Кто-то заметил, что сейчас будет право ставки. Это было кульминацией в «***». Я, довольная собой, спросила намеренно:
– В чем заключается итог игры « ***»?
– Сейчас, мадам, каждый из игроков ставит, что хочет, – объяснил кто-то из толпы.
– Хорошо, – выдохнула я, мое сердце билось как у загнанного зайца и то, что я сказала, не должно было срываться с моих губ. Но я уже все решила для себя, – если я выиграю, то вы женитесь на мне и объявите о нашей свадьбе сегодня же!
Все обернулись в сторону Кирилла. Его лицо было спокойным, лукаво улыбаясь, он проговорил:
– Я принимаю ваши условия, сударыня. Но, если выиграю я, то вам придется станцевать на столе в трактире *** какой-нибудь превеселенький танец!
Это было неслыханно унизительно для знатной дамы. Меня это разозлило, но виду я не подала.
– Я станцую «пастуший танец» – спокойно произнесла я и раздала карты.
Мне попались самые плохие, но благодаря быстроте рук я вытащила из колоды два туза и короля. Проще говоря – сжульничала. Но это уже было дело чести, ни в каких трактирах я танцевать вовсе не собиралась. Если бы я этого не сделала, то проиграла бы наверняка.
– Открываемся, граф! – один миг и мы оба положили все карты на стол. В зале стояла тишина, вокруг толпились любопытные лица. Раздался дружный вздох удивления.
Кирилл, грациозно поднявшись со стула и поклонившись мне, произнес насмешливо:
– Ну что ж, вы выиграли!
Глава IX
– О, ma cherie! Вы меня убиваете! – воскликнул обескураженный Степан Лисицын, когда узнал об этой игре. – А если бы вы проиграли? Mon Dieu! Заявить на весь Зимний о свадьбе с графом Разумовским! – он театрально плюхнулся в кресло, откинув руку. – Вы сущий дьявол!
Но эта новость потрясла и придворное общество. Всюду только и шептались о том, что граф сдался в плен женской красоты. Так я стала графиней Разумовской и, по сути, остаюсь ею, и по сей день.
Я жила в прекрасном особняке с богатейшей мебелью, гобеленами, картинами – у графа был великолепный вкус, благодаря которому он обставил свой дом. Вокруг был замечательный сад с множеством цветов и фруктовых деревьев. Вместе со мной переехали мои фрейлины, Анфиса и Борис. Казалось, что еще нужно для счастья. Есть все. Кроме любви графа. Он был ко мне равнодушен. Во всяком случае, я этой любви не замечала в нем. Он дарил мне восхитительные наряды и украшения, но при этом, никогда не проявлял ко мне никакого интереса, как к женщине. Он по-прежнему называл меня «сударыней» и иронизировал в общении со мной. А общаться нам случалось только за ужином, все остальное время Кирилл посвящал службе императрице, да и общение наше имело довольно формальный характер.
Граф держался со мной отстраненно. Выходя за него замуж, я, конечно, на другое рассчитывала. Я чувствовала его неравнодушие ко мне и надеялась сделать все, чтобы граф, наконец, то открыл мне все чувства. Но он