поправилась она. – Но я не могу не думать о том, что случилось со мной и всеми нами тогда, два года назад.
Она замолчала, словно силы ее иссякли. Но американец не унимался:
– Вы упомянули Мигеля Кортеса. Он кто?
– Мой бывший друг, – словно через силу произнесла Катрин. – Возненавидевший меня по неизвестной причине.
– Быть может, вы его отвергли? И это ненависть оскорбленного мужчины?
– Я его не отвергала. Мигель всегда играл со мной в какую-то им самим придуманную игру, правила которой понимал только он один.
– Какую игру? – мрачно поинтересовался Джош.
Катрин чуть усмехнулась.
– «Querida, я бы тебя трахнул, если б ты не была женщиной моего друга».
– Мудреное название у этой игры, – хмыкнул Нантвич.
– Не такое мудреное, как кажется, – отозвалась Катрин. – А вот Анной он занялся вплотную, так, что у нее крышу снесло.
– Как-как? – рассмеялся Джош. – Уж этот ваш британский английский, Катрин… «Крышу снесло» – надо же!
– Это не смешно, – брови Катрин сдвинулись, и между ними залегла морщинка. – Она чуть не погибла из-за этого идиота. О том, какая это вопиющая подлость по отношению к Антону – я вообще не говорю!
– Антон – это ваш друг, – заметил Джош. – Тот, который единственный – просто друг?
– Я не говорила, что единственный. Но он – лучший. Лучший друг, лучший из людей, которых я когда-либо знала. За исключением моего мужа, конечно, – добавила она со всей возможной толерантностью.
– Ваш муж – врач? – спросил он и ее грустное лицо расцвело.
– Да, известный хирург. Он такой сильный, такой смелый! Если вы изучали мое досье… – она чуть покраснела, – то должны знать его имя.
– Сергей Булгаков, доктор медицины, – проронил он машинально.
– Да, это он, – подтвердила она, и в голосе ее звучала неподдельная гордость, что, разумеется, не осталось незамеченным американцем.
– Yeah, [47]– протянул он. – Любопытно бы с ним познакомиться.
– У вас будет шанс, – сказала она и, опустив руку в воду, немного поболтала ею. – Завтра вечером он приедет из Лондона.
– Как приедет? Зачем? – нахмурился Нантвич на мгновение, а потом, уловив ее изумленный взгляд, спохватился: – Простите… Понятно, зачем. Чтоб жену держать под присмотром.
– Нет, – покачала головой Катрин, – Ему не нужно за мной присматривать. Мы хотим побыть вдвоем в Париже. Согласитесь – это романтично.
Несколько минут Джош молчал, а потом, так и не проронив ни слова, вновь взялся за весла и стал грести к берегу. Причалив к пирсу, он перебрался с лодки на деревянную пристань и протянул руку Катрин. Уцепившись за его ладонь, Катрин встала, и он с силой потянул ее к себе. Катрин уже успела ступить одной ногой на мостки, когда лодка заплясала на воде, и она, теряя равновесие, почувствовала, как палуба уходит из-под ног. Нантвич подхватил ее за локти и втащил наверх – иначе бы не миновать Катрин купания в холодном пруду. Но она оказалась в ловушке,