брюках, конечно, колоритно. Очень шла к этому наряду моя седоватая бородка и усы. Я долго рассматривал себя в круглом зеркале, висящем в туалете.
Потом мне пришлось снять ненадолго своё облачение: меня осмотрели врачи. Быстро, по-деловому смерили давление, сделали кардиограмму, заглянули в рот…
Все это время я не видел самого Семипядова, ко мне были приставлены два сотрудника: один приехал со мной из ФСБ, другой представился работником института. Институтский сотрудник оказался немногословным: «Проходите, Антон Михайлович…», «Раздевайтесь, Антон Михайлович…», «Сюда, пожалуйста, Антон Михайлович…» и т. п. Эфэсбэшник молчал.
Полчаса заняло общение с главным научным консультантом, молодым человеком лет тридцати, назвавшимся заместителем Семипядова. После встречи с ним настроение моё резко переменилось, я даже хотел отказаться от участия в эксперименте. На это были веские основания.
Наша беседа проходила с глазу на глаз в маленькой комнате без окон, похожей на бытовку. Говорил Алексей (он так просил его называть) почти шёпотом и быстро, так как опасался, что войдёт приставленный сотрудник ФСБ.
– Антон Михайлович, говорю с вами по личной просьбе Семёна Леонардовича. Он не мог с вами сам об этом говорить, но всё, что я скажу вам – его слова. ФСБ с самого начала подключилось к работам профессора. Видите ли, они убеждены, что, изменяя что-то в прошлом, можно влиять на будущее. Они неспроста настояли, чтобы объектом эксперимента стал Ленин. Они хотят с помощью наших исследований воздействовать на его судьбу. Например, предотвратить покушение на него Фанни Каплан, и потом продлить годы его жизни, насколько это возможно…
– Это ужасно! – вырвалось у меня.
– Успокойтесь, Антон Михайлович! У них ничего не получится! Не задавайте сейчас никаких вопросов, у нас слишком мало времени. Доверьтесь профессору Семипядову! По его гипотезе, пока гипотезе, – а это расчёт, научный расчёт, прежде всего! – изменить прошлое невозможно, понимаете? Невозможно! Но это тоже надо доказать, иначе гипотеза останется лишь гипотезой…
– Что я должен сделать? – меня трясло как в лихорадке.
Алексей достал из кармана блокнот, щёлкнул кнопкой авторучки и стал быстро писать. Написав, он передал листок мне.
«На дне вашего чемодана вы найдёте заряженный револьвер. Вы выстрелите в Ленина.»
– Нет, я не могу это сделать! Не могу! – затряс я головой.
– Антон Михайлович! Это личная и настоятельная просьба Семипядова. Только вам он смог это поручить. Это научный эксперимент! Эксперимент! Историю изменить невозможно! Поймите, что ни для вас, ни для этого человека не может быть никакого вреда!
– Я… я попробую…
Алексей поджёг зажигалкой исписанный листок, бросил его в пепельницу и, нервно сунув в рот сигарету, закурил.
Путешествие началось
После потрясения, которое я испытал, беседуя с Алексеем, я