ночью приходил….
– Из полиции, я его раньше видел!
– Вот пусть разберется, наконец, почему у нас из плова мясо воруют и какими таблетками кормят….
Однако, несмотря на яркое солнечное утро, внутри дом встретил инспектора все той же голубоватой полутенью и тишиной. Точно так же торжественно и скорбно глядели на него со стен и потолка живые лики ангелов, так же тускло освещали полутемный коридор старые светильники. Навстречу ему вышла немолодая дама в белом халате и крахмальной шапочке:
– Вы по какому вопросу? Почему без халата?
– Доброе утро. – Поздоровался Гирс, оглядывая медсестру.
– Доброе утро. – Послушно повторила его собеседница, строго свела брови. – Бахилы у вас есть? Почему нарушаете расписание посещения больных?
– Потому что я, как правило, работаю вне расписаний. – Негромко ответил Даниил, показал удостоверение. – Рудольф Петрович у себя?
– Рудольф Петрович наверху в пятнадцатой палате. – Поправила шапочку дама. – Очень тяжелый случай, он просил беспокоить только в случае крайней необходимости. У вас крайняя необходимость, инспектор?
– Никак нет.
– Может быть, я смогу вам чем-нибудь помочь?
– Может быть. Скажите, кто у вас отвечает за порядок на близлежащей территории?
– Да, собственно, никто…. – растерялась строгая медсестра. В медсанчасти есть дворники, они иногда метут здесь, зимой убирают снег. А что вас конкретно интересует?
– Конкретно меня интересует заброшенная часовня в конце парка.
– Ах, вот что! – одобрительно кивнула дама. – Давно бы пора заинтересоваться этими хулиганами! Шумят по ночам, пугают пациентов! Больные у нас впечатлительные, нервные!
– Что случилось? Кто их напугал?
– Да вот эти ваши ряженые, кто же еще! Пациентка с женского поста дня три назад рассказывала за завтраком, что ночью видела длинноволосых чертей, везущих по парку на больничной каталке огромный раздутый труп. Теперь все больные будто наэлектризованы.
– Почему не написали заявление в полицейский участок?
– Почему-почему…. – снова растерялась дама. – Мне этим некогда заниматься, а одного доктора на все проблемы не хватает! Он у нас не железный.
– Могу я поговорить с нервной пациенткой, видевшей ночью труп?
– Только с согласия Рудольфа Петровича, но, боюсь, вам это ничего не даст.
– Отчего же так?
– Видите ли, у больной прогрессирующий Альцгеймер, вряд ли она сможет внятно повторить вам то, что с таким воодушевлением рассказывала три дня назад.
– Ах, вот оно что. – Едва заметно улыбнулся Даниил. – Понимаю. Однако же, все равно, спасибо за информацию. Еще были какие-нибудь сигналы по поводу беспокойных ряженых?
– Я ничего не знаю о таких сигналах. – Покачала головой медсестра. – Вам лучше поговорить об этом с нашим Лешей из котельной. Он много времени проводит