где толпились покупатели и продавцы, шумно торгуясь. На лужайках играли дети под присмотром нянь, по аллеям неспешно прогуливались дамы в ярких платьях с кружевными зонтиками, а вдоль дороги бегали босоногие мальчишки в льняных рубахах и штанах.
Когда мы двигались мимо разномастной толпы, стоящей на площади перед помостом, раздался громкий и мучительный крик. Он неожиданности я вздрогнула. Толпа зевак, заволновавшись, разразилась громкими криками.
– Дмитрий Михайлович, а что происходит на площади? Почему все кричат? – нарушила я молчание.
Дмитрий повернулся в мою сторону, выглянул в окно, потом снова откинулся назад.
– Порка розгами, скорее всего, сбежавшего крепостного порют, – равнодушно ответил он.
– Как порка? – возмущенно вырвалось у меня.
– Обычная порка, вы что, не наказывали своих крестьян? – заинтересованно посмотрел Дмитрий на меня.
– Нет, а тем более розгами. Тетушка и я считаем, что физическое наказание неприемлемо, – в запале продолжала я.
– Не думаю, что это правильно, иначе они ничего не усвоят, – решительно сказал Дмитрий, отворачиваясь от окна.
– Так нельзя издеваться над людьми, это бесчеловечно, – запальчиво вскричала я, услышав очередной нечеловеческий крик. – А потом боярыни Морозовы у вас появляются, – вырвалось у меня, и я, отвернувшись, замолчала.
– Какая боярыня Морозова? – удивленно обернувшись, спросил Дмитрий.
– Никакая, простите, я просто расстроилась, – не глядя на него, ответила я.
Дмитрий, пожав плечами, снова отвернулся.
«Боже мой, – в отчаянии подумала я, – ведь до отмены крепостного права еще больше ста лет. Елизавета Петровна славилась самым спокойным правлением, смертная казнь была отменена. Ну и на этом спасибо. Но крепостным в ее правление пришлось нелегко. Формально не имея права казнить своих крестьян, помещики нередко запарывали их до смерти».
Теперь мы ехали по набережной реки Фонтанки, под колесами кареты уже была грунтовка, поднялась пыль, и я закрыла окно шторой.
9
Дмитрий вышел из кареты, следом за ним, управляя юбкой с фижмами, уже быстрее, чем при посадке, стала выбираться я.
Дмитрий подал мне руку, помогая спускаться по узеньким ступенькам кареты. Его помощь была кстати. Из-за длинного платья я совершенно не видела эти ступени.
Выйдя из кареты, я осмотрелась. Мы приехали на пустырь, заросший травой и кустарником. Строительство еще не дошло до этого места на набережной.
Я растерялась. Что я хотела здесь найти? Я пыталась понять по месту, где потом построят усадьбу Державина, где будет стоять Молодежный театр и где разобьют парк при театре.
– Вот здесь, – Дмитрий прошел чуть вперед, указал тростью на дорогу, – вы и упали мне под колеса.
Я пошла по дороге вперед, дойдя до указанного места, отправилась на пустырь. Я, наклонившись, внимательно смотрела под ноги, проходя дальше