что-то особенное пытался разглядеть.
Но не было во мне ничего особенного. Ни яркой внешности, ни точеной фигурки, ни женской обворожительности, которой в совершенстве владела Майя.
Я была, что называется, девчонкой с соседнего дома.
– У тебя есть солнцезащитные очки?
– Есть.
Он отвернулся и вышел из комнаты. Я пошла следом за ним.
Стоило мне только оказаться в той просторной комнате, как мой нос уловил аромат чего-то вкусного…
Желудок болезненно заныл, а рот наполнился слюной.
Когда я последний раз ела?
Я не помнила. Даже тот сэндвич, с работы, наверное, все еще валялся в коридоре дома.
Наконец я увидела источник этого восхитительного аромата. На деревянном столе стояла сковорода, в которой скворчали жаренные сосиски и яичница.
Рядом – вилки, нарезанный хлеб и помидорки черри в пиале.
– Садись, – Калаш кивнул на кожаный диван.
– Это ты приготовил? – усаживаясь на диван, произнесла я.
– Башка у нас за повара, – Калаш сел сбоку от меня.
– А где Майя? И остальные? – я несмело взяла вилку, которую подвинул ко мне Калаш.
– Подруга твоя еще час назад уехала. Башка на кухне, Макс где-то в доме.
Стоило Калашу сказать про Макса, как тот появился в комнате.
– О, еда, – оживился он и довольно заулыбался.
– Башку позови, пусть тоже поест, – то ли попросил, то ли скомандовал Калаш.
Макс, послав сковородке с едой тоскливый взгляд, скрылся в коридоре.
– А почему вы называете его Башка? – тихо спросила я.
– Захар, он же Башка, головастый парень. Умный очень. Бухгалтерия, компьютерные программы и прочее – всё на нем. Ты что не ешь? Сейчас эти двое придут и сметут все.
Я неуверенно подцепила вилкой кусочек яичницы и отправила её в рот. Мм, вкуснятина! Сочно, в меру соленое, да еще на сливочном масле…
А ведь я еще сосиску не попробовала! Поколебавшись, я воткнула в неё зубцы вилки.
– Впечатляет! – рассмеялся Макс, в это время появившийся в комнате.
– Это типа тебе предупреждение, да, Калаш? – добавил он и плюхнулся в кресло напротив. – Чтобы ты не подкатывал к царевне. Видишь, какая опасная.
– Невероятно опасная, – согласился Калаш.
Блин, о чем они говорят? При чем тут несчастная сосиска? До меня стало доходить, и я почувствовала, как кровь прилила к лицу. Щеки защипало. Я, оставив вилку, опустила голову в надежде, что никто не заметит этого.
Сковорода, вдруг, громко затрещала.
Я удивленно посмотрела на неё и нашла объяснение этому звуку.
Башка и Макс принялись за обед. Словно мечами, они то и дело сталкивались вилками, отчего раздавался характерный звук, сопровождаемый разлетающимися в разные стороны кусками яичницы.
Моя вилка, воткнутая в несчастную сосиску, покачивалась, как одинокий парусник посреди бушующего моря.
Калаш молча взял пиалу с черри. Опрокинув её, отчего