не окончен. И отрицательного ответа он не примет.
В этот раз играет другая музыка, не менее торжественная. Странное чувство дежавю, которое вполне объяснимо в моей ситуации, не покидает меня. Впереди я вижу Чезаре, стоящего возле алтаря. Он выглядит настолько уверенно и основательно, что я бы и хотела, но не могу отвести от него взгляда.
Если сравнить его и Рико, то это как небо и земля. Обоих мужчин я боялась, но по-разному. Впрочем, каждому из них жестокости не занимать. Так что вряд ли с Чезаре моя жизнь будет счастливее, чем была бы с его покойным сводным братом.
Перед тем, как передать меня в руки жениха, отец крепче, чем стоило бы, сжимает мою ладонь, очевидно, напоминает своих словах. А у меня душа в пятки уходит от мысли о необходимости шпионить за будущим мужем.
Вставая рядом с Чезаре, я не могу не сравнивать этот момент с тем днем, когда он ворвался на свадьбу с Рико. В отличие от меня Романо совершенно не нервничает, спокойно слушает речь священника, я же нахожусь в каком-то ступоре.
Мне не верится, что в этот раз все случится по-настоящему. Понимаю, что теперь некому нарушить церемонию – я же заметила, сколько охраны здесь. И все же волнение душит, мешая полноценно вдохнуть.
Мое состояние ухудшается настолько, что я едва не упускаю момент, когда должна ответить согласием.
Мне кажется, что Чезаре без труда считывает мое состояние, даже чудится насмешка в его непроницаемом взгляде, хотя, скорее всего, это просто мои страхи дорисовывают всякое.
Момент, когда мы надеваем кольца друг другу, отпечатывается в моей памяти навсегда.
Я и до этого была несвободна, но теперь на мне целых два клейма – два кольца, которые до конца моих дней повязали меня с Чезаре Романо.
Отныне – он моя семья. И если я предам его, то умру. Предателей не прощают – нерушимое правило мафии.
Священник объявляет нас мужем и женой, и Чезаре оказывается ко мне слишком близко, чтобы я могла уклониться от его поцелуя.
Замираю в его руках, пораженная тем, что все это происходит по-настоящему. Столько я мысленно готовилась, но в итоге теряюсь, чувствуя, как тону в моменте. Однако мой теперь уже муж не торопится устраивать откровенное шоу – лишь аккуратно прижимается губами к моим и почти сразу отстраняется.
Темный, полный чего-то мрачного взгляд – вот и все, что я успеваю поймать.
Нас поздравляют гости и родственники. Я лишь растерянно перевожу взгляд по сторонам, ища Аделину. Та снова бледная и взволнованная. Я бы очень хотела бросить все и рвануть к ней, но правила приличия не позволяют подобное – сегодня мы с Чезаре в центре внимания. И я не могу просто так оставить мужа в момент, когда к нам по очереди подходят гости.
Когда с вереницей дежурных поздравлений, наконец, закончено, церковь пустеет, и мы с мужем выходим едва ли не последними. До ресторана мы едем в одной машине. С нами – только Оскар. Снова молчаливый и замкнутый.
Впрочем, Чезаре тоже выглядит хмурым и задумчивым. Словно что-то пошло не по плану. Но я, конечно же, не рискую задавать вопросы, хотя те его слова про условия до сих пор