помедлил доктор. – Как прошел вчерашний день?
– Сначала вены истыкали иголками, потом меня подключили к электродам, потом засовывали в какую-то космическую капсулу. Еще мне надавали кучу тестов с абсурдными вопросами, заставили заполнять мочой гору банок – последнюю я отнесла два часа назад, – монотонно перечисляла пациентка. – Вечером выдали огрызок карандаша длиной сантиметра в два. Я несколько раз просила медсестру наточить карандаш, но он проваливался в точилку – такой короткий, можете представить? Это ведь все потому, что мои суицидальные наклонности не изучены? Доктор, ну серьезно, какой дурак будет самоубиваться карандашом? Существуют карандаши со сменными насадками – тупыми и короткими, таким карандашом точно не самоубиться, можно мне такой? Ваш карандашный огрызок подходит разве что для провоцирования нового нервного срыва.
Уныло и без эмоций пациентка критиковала систему. Психиатр отметил статичную позу, тусклый взгляд, тихий голос.
– А вы разве не закончили? – он вопросительно потряс в воздухе исписанными листами, которые все еще держал в руке.
– Закончила. Но я хочу написать другой рассказ. Не знаю, надо ли, но почему-то хочу.
– Очень правильно – прислушиваться к собственным желаниям. Что, если мы предоставим вам нормальный карандаш, а вы будете писать на посте медсестры?
– Я не собираюсь самоубиваться, если вы об этом.
– Конечно. Но помимо вас в отделении много других пациентов, за стабильное состояние которых я не готов ручаться. А регламент не предусматривает свободный доступ к канцелярским принадлежностям.
– На посте у медсестры. Ну уж нет. Лучше писать огрызком, но в одиночестве.
– Как настроение сегодня?
– Спасибо, хорошо, а у вас? – безучастно, не поднимая глаз.
Психиатр, поправив очки, кашлянул.
– Опишите свое состояние сейчас. Что вы чувствуете?
– Я чувствую обреченность, бессмысленность. Всегда считала себя единственной нормальной в мире сумасшедших, а в психушку почему-то попала именно я.
– Считаете ли вы, что имеете заболевание психики?
– Не больше, чем остальные. Я нормальная.
– Вопрос о вашей нормальности не стоит. Если пациент приходит на прием к терапевту, хирургу, окулисту – никто из врачей не делает выводов о его нормальности, имеет значение только состояние организма. Психиатр – такой же врач. Мне важно, в каком состоянии находится ваш организм, в частности психика, как элемент организма.
– Я видела ваших психов. И не считаю, что психически больна, как они.
– Существуют заболевания психики, которые не вызывают помутнение рассудка, спутанность сознания и дезориентацию во времени и пространстве. И тем сложнее они протекают для человека. Потому что без соответствующего образования очень сложно распознать симптомы и безотлагательно приступить к лечению. В большинстве случаев болезнь прогрессирует, принимает осложненные формы, переходит в разряд хронической.
– У меня никаких симптомов нет, кроме ненависти